Пенсионер
Шрифт:
Надо бы съездить посмотреть на эту станцию, потом уже перевозить имущество и девушек. А то вдруг там какая-нибудь лаборатория, совершенно непригодная для жилья. Или рассыпалось всё в труху. С такими мыслями я подошёл к Ниве и взгромоздился за руль.
Стоило выехать со двора, как сзади на сиденье послышалась возня и в зеркале появилась всклокоченная рыжая голова.
– Смит уехал?
– Жанна, ты что, всё это время под сиденьем проторчала?
– Ничего смешного. Ты представляешь, что он бы со мной сделал?
– Так это был тот
– А кто же ещё. Я едва его заметила, сразу нырнула сюда и даже дышать боялась. Как ты говоришь, не отсвечивала.
– Можешь начинать дышать. Все уехали. Из девочек на месте были только Фарида и Анжи. Но Анжи решила остаться в Лимпо, целая депутация за неё просить приходила. Меня даже чуть не застрелили. Так что Смиту осталась одна Фарида.
– Нужна ему эта Фарида, - Жанна фыркнула.
– Он за мной приезжал.
– Не только. Думаю, что ещё и за Розой.
– А что Роза? Зачем ему роза? Он что, флорист?
Мы синхронно улыбнулись.
– Гена, а куда мы едем?
– Смотреть наш новый дом.
– Товарищ Сухов, ты что, купил здесь дом?
– Всё прозаичнее. Начальник полиции предоставил нам служебное жильё.
– Тюрьму что ли?
– Ну почему сразу тюрьму? И вообще, это служебное жильё не от полиции, а от Кейптаунского университета. Биологическая станция. Она уже два года, как пустует - станция есть, а биологов нет. Вот нам и предложили там пожить, чтобы здание без ухода совсем не развалилось.
Не позже, чем через десять минут мы приехали к большому двухэтажному дому, окружённому оранжереями. Было заметно, что дом пустует. Вдоль стены ветер намёл кучу листьев и мусора, краска на двери и окнах облупилась, но в остальном всё было хорошо. Даже стёкла оранжерей были целы.
Замка во входной двери не было. Внутри пахло пылью, полы скрипели под ногами, но жить в доме было можно. Если запустить сюда бригаду моих девушек, вооружённых тряпками, через полдня дом примет обжитой вид. А мне за это время несложно будет подтянуть то, что болтается и починить то, что сломалось. Я вышел обратно, загнал машину во двор и сразу за углом увидел отличную стоянку на две машины, засыпанную щебнем, и перекрытую от солнца посеревшим соломенным навесом. От неё в дом вела задняя дверь. Тоже без замка.
– Вылезай, шпиёнка. Здесь никто не видит, пошли в дом.
– Жанна, а как долго идёт телеграмма в Русскую Республику?
– Спросил я, едва мы успели войти внутрь.
– Какая телеграмма?
– не поняла Жанна.
– Ты мне сказала, что ходила в Фиссу отправить сообщение на Родину. Как долго оно идёт?
– А, вон ты о чём. Мелинда с караваном везёт сообщения в Лумумбу, когда едет за товаром. А там уже есть наши, они сразу же радируют в Демидовск. Иногда отвечают тут же и она привозит ответы обратно. Но мне не повезло. Пока Демидовск передаст мой текст в институт, пока те напишут ответ... Так что, ответ мне придёт через неделю, когда Мелинда снова за товаром соберётся.
– Ну вы Штирлицы... а
– Так она же, наверное, в Новодессу писала, папочке. Туда - пожалуйста. А я - в закрытое учреждение. В лабораторию так просто не напишешь, у неё даже адреса нет.
– Тогда готовься, послезавтра из Лимпо повезут лес, поедем с тобой вместе с лесовозами в Лумумбу. Вывезу тебя отсюда контрабандой.
– Зачем в Лумумбу?
– Поговорить.
– Гена, не темни. Поговорить мы и здесь можем.
– А я, Жанна, не с тобой хочу говорить. О чём с тобой вообще говорить можно?
– я сделал вредное лицо и усмехнулся.
– Ну Гена-а!
– А вот это, Жанночка, уже мой секрет. Не всё же тебе тайнами хвастаться.
– Гена, я рассказала тебе практически все тайны, а ты от меня что-то скрываешь. Это не честно!
– Хватит эмоций. Ты всё узнаешь в своё время. Ты про пятицветик слышала?
– А кто про него не слышал?
– Во-от!
– я многозначительно поднял палец.
– Представь, что нашёл тебя твой Смит...
– Он не мой!
– Хорошо. Не твой. Но всё равно. Поймал он тебя, вколол пятицветик, и выболтала ты ему все свои и чужие тайны. Сейчас ты не знаешь ничего, что бы он сам не знал. А значит и рассказать ничего нового не сможешь. И пусть пока так и остаётся. Нам обоим спокойнее будет.
Жанна насупилась как маленькая, но с расспросами больше не приставала. Я вообще заметил, что, когда она перестала играть в шпионов и раскрыла, наконец, всё, что ей приходилось скрывать, девушка сильно изменилась. Стала более непосредственной, эмоциональной. Да и в отношении со мной не осталось никакого официоза, между нами началось открытое, дружеское общение. Так что, живая стала девушка, не закрепощённая и жизнерадостная.
Новая Земля, Дагомея, Лимпо. 24 год, 7 месяц, 05 число. 08:00
Из Лимпо выехали с самого утра. Накануне Мэри Сью, узнав, что завтра мы с Фаридой уезжаем, напросилась ночевать к нам на станцию. Похоже, она не верила, что мы вернёмся, несмотря на то, что я оставил в сарае прицеп со всем своим скарбом, а на стоянке - Ниву. Весь вечер твердила, что хочет, как следует попрощаться, потому что 'когда мы ещё увидимся'. Фарида дулась, но уступила.
В результате Жанне пришлось спать на чердаке, на надувном матрасе, тщательно соблюдая все законы конспирации.
Утром я всё никак не мог выпроводить Мэри на работу. Она порывалась доехать до представительства с нами и мне стоило больших трудов уговорить её поехать одной, взяв мою Ниву. Пусть поставит машину у себя во дворе, целее будет.
На выезде из Лимпо было шумно и суетно. Мы пристроились между двух огромных лесовозов и наш Хамви никто не проверял, патрульный просто махнул рукой и поднял шлагбаум. Это было очень кстати, потому что как только КПП скрылся из вида, покрывало под задним сиденьем поднялось и из него появилось красное лицо Жанны. Это было так неожиданно, что Фарида подпрыгнула.