Пенсия для морского дьявола 4
Шрифт:
Мы не сговариваясь переглянулись. В пещере, теперь всегда было темно, но глаза успели привыкнуть. Тем более за дверью всё ещё был день, хоть и облачный, так что какое-то количество света сквозь бойницы внутрь попадало.
— Чего тебе? — крикнул я, жестом показывая, чтоб Каналоа чуть отступил.
— Поговорить надо, — донёсся недовольный голос снаружи. Добавил раздражённо, — и не тычь мне, пожалуйста, в живот своей штукой, откуда мне знать, пробьёт она это дерево или нет.
Я кивнул, Каналоа отставил копьё и отодвинул оба засова,
Боец отвалил дверь в сторону, я аккуратно, не отсвечивая выглянул. В одну сторону. В другую. И наконец позволил себе появиться в проёме.
— Не парься, — хмыкнул вместо приветствия, по-прежнему стреляя глазами по сторонам. — С детства не приучен пальцы на спуске держать.
И показал шаману отведённые в сторону пальцы — средний, безымянный и мизинец, которыми обычно прижимал спусковой рычаг. Большим и указательным я удерживал ложе.
— Так всё-таки. Зачем пришёл?
Как он нас нашёл, я спрашивать не стал. Привык уже, что старичок с посохом, возвышающийся сейчас надо мной, и в упор меня разглядывающий, умел удивить.
— Вижу, ты неплохо устроился, — шаман позволил себе хмыкнуть. — А многие тебя уже похоронили. Но ты очень упорный паренёк…
— Я вам не паренёк. Меня зовут Скат. Пришёл зачем? Бухла у меня нет, — блин, прозвучало слишком… жёстко, что ли? А я ведь последнее время пытался наладить с ним отношения. Поэтому добавил помягче: — И это… не ходил бы ты в бурю. Не ровен час…
— Ерунда, — криво ухмыльнулся шаман, — буря считай, закончилась. А пришёл? Убедиться, что жив. И… — сделал он неопределённый жест, — предложить помощь в задуманном, если потребуется.
— Чего? — мне показалось, что я ослышался.
— Под воду я с тобой не полезу. Возраст не тот, — словно издеваясь, хмыкнул шаман, — но если надо будет поговорить с вождём… — он ожёг меня взглядом прямо в глаза, что у меня аж сердце дрогнуло. — Короче, ты знаешь, где меня искать.
Развернулся и утопал в наступившую, пока мы говорили, ночь!
Наутро буря и в самом деле закончилась. Причём полностью! Из спокойного, словно зеркало, океана в совершенно чистое небо поднималось солнце. Морские птицы носились низко над водой, выхватывая рыбку.
Ну а мы что? Рыжие что ль? У нас и жратва почти закончилась. Эх, сейчас бы каракатицу запечённую! Да с бататом…
— Пошли, боец, — оглянулся я на Каналоа. — Тренировку проведём на базе.
На этот раз барахла тащить пришлось много, так что — не побегаешь. У нас с собой были: моноласта для Семиса, моно-монстр для меня, мои старые, теперь новые ласты Каналоа. Пара трубок. Длинный моток линя, что я попытался сплести, по образцу и подобию Мода. Несколько длинных жгутов, для демпферов в лине. А также два плотика-буя, и… два арбалета.
Да, мысль моя была проста, как три копейки.
Если тунец умудряется утащить за собой один плотик. Или порвать линь. То значит надо
Вот только стрелять с двух рук из подводных арбалетов я не учился. Да и вряд ли у меня получится. Так что…
— Так что Каналоа, хочешь, не хочешь, а учиться стрелять под водой тебе придётся
На суше он уже практиковался. И надо сказать получалось неплохо. Осталось перенести практику в воду.
— Скат… — с сомнением произнёс бывший воин.
— Опять начинается? — скривился я. — Говорили же об этом многократно!
Вздохнул. Блин, давить не надо.
— Ладно, боец, — попытался разрядить я напряжение. — Начнём с небольших глубин. И с небольших целей. Тем более, хотелось бы поесть.
Но сначала я хотел испытать новоприобретение!
Никогда не нырял в монке. Нет, разок или два пробовал. В бассейне. Но, если честно, так ничего и не понял.
Дельфином я плавал и даже нырял, но всегда делал это в раздельных ластах — в разножках. В них привычней. Опять же с выходом на берег никаких проблем. А с моноластой, помню, в бассейне, чуть не утонул — на ступеньку в ней нормально не встанешь, и вообще — как стреноженный.
С другой стороны, Михалыч в своих видео на море, на открытой воде всегда в ней. Говорил — в разы эффективнее.
На счёт «в разы», конечно, сомнительно. Но я хорошо помню историю плавания в ластах. И то, что когда в конце шестидесятых ученица изобретателя моноласты, ленинградского, кстати, тренера, вышла на соревы, с ней вообще никто не смог соревноваться. Вот потом и выделили монки в отдельный вид. А то плаванье в ластах стало напоминать соревнование трехколёсных велосипедов с современными спортивными.
Обувался сидя в воде. Когда вставил в галошу вторую ногу и натянул пяточный ремень, почувствовал — ну вот! Снова, как тот конь, которому ноги связали.
Оттолкнулся, поплыл по поверхности, дыша через трубу.
Блин, да меня разворачивает всё время!
Вернулся, снял, осмотрел.
Странно. Вроде симметричная. Вроде никаких предпосылок.
Потом лишь осенило — идиот! Я ж двумя ногами работаю, но ноги при этом работают на одну лопасть. И если в разногах, когда одна нога гребёт сильнее другой, это вообще никак не замечается. То в монке, если я, к примеру, левой ногой прожимаю воду слабее, лопасть встаёт боком. Вот меня и разворачивает!
Окрылённый этим открытием, попробовал ещё два заплыва. С прямой, если не следить, всё ещё уводило, но поскольку причина найдена, то рано или поздно, я с этой проблемой справлюсь!
А потом я устроил себе скоростной проныр.
Мама дорогая — напором воды у меня трубу изо рта вывернуло!
— Скат! — у Каналоа на берегу глаза были, как говорится «по полтиннику». — Тебя схватили морские демоны?
— С чего такие мысли?
— Но ты никогда так быстро не плавал! Человек не может плавать так быстро!