Пенсия для морского дьявола
Шрифт:
Я плыл экономно но без фанатизма: вдох на три гребка, через один — взгляд вперёд.
Догнал девушку, несмотря на её фору, довольно быстро, мы и половины лагуны не пересекли. Вдох, сложился в поясе — нырок под неё, гребок, и когда я должен был уже проплывать под Руйхой, перевернулся лицом вверх. Девушка оказалась фактически надо мной. И я, обхватив юную ныряльщицу за талию прямо на плаву, прижал девушку к себе и вновь приник к её губам.
На мгновенье в её глазах мелькнула паника, но лишь на мгновенье. Всё-таки моя выходка для неё получилась неожиданной.
Несколько секунд мы висели в воде, обнявшись, но потом наши ноги опустились на дно, в этом месте было максимум по плечи. На этот раз наши губы не отрывались куда дольше.
— А ты хорошо плаваешь, — заметила она задыхаясь, когда я, наконец, прервал поцелуй.
— Только плаваю? — подмигнул я.
— И ныряешь, — дразнясь ответила Руйха.
Вновь уперлась мне в грудь рукам, освободилась из объятий.
— Давай, кто быстрее до рифов!
Ну, давай, подумал в азарте. И пустился вдогонку.
Вскоре я догнал её, поплыл рядом. Теперь стал дышать на два гребка — только в её сторону. Какое-то время мы плыли рядом, потом, во время одного из вдохов успел заметить смеющиеся глаза и в следующую секунду впилился в круто поднявшийся берег.
— Ты не смотришь вперёд, так нельзя плавать, — давясь смехом потешалась девушка, встав на ноги. — Вот видишь! Ты, конечно, можешь научиться плавать, но до нас, людей воды, тебе ещё далеко!
— Ах, вот как! Ну... тогда как на счёт понырять? А? — прищурился я.
— Понырять? А давай!
— Но только не в лягушатнике, — остановил я её, — не на этом мелководье!
— А где? — искренне удивилась Руйха.
— Там!
В несколько шагов пересек неширокий в этом месте риф и с разбегу прыгнул в океан. Позади раздался тревожный вскрик!
Испугалась! Ну, так-то! Я сразу ушёл на глубину, риф со стороны океана довольно круто обрывался. Конечно, с «моим» берегом не сравнить, всё-таки рифы не вулкан, но куда как круче, чем со стороны лагуны.
Уйдя на пять-шесть метров, нашёл подходящего красивого гребешка — похожего на кувшинчик, разноцветного, с небольшими щупальцами по «горлышку», аккуратно отделил ножом и вынырнул.
— Это тебе! — протянул я девушке.
— Ты что! — испуганная Руйха стояла на берегу, в прибое, и океанская волна окатывала её ноги. — Это ... большая вода! Туда мы не ныряем! Там... Туда нельзя!
— Да успокойся ты, видишь, никто меня не съел! — снова подмигнул, — Подавятся, я не вкусный!
— Мальчишки-мальчишки, — укоризненно покачала головой.
Ну, прям моя последняя жёнушка, когда я ещё ухаживал за ней, и тоже, вытворял ... всякое. И откуда у вас, у женщин такая мудрость в глазах? Что у Маринки, тридцатипятилетней русской бабы, что у этой вот... девчонки?
— А что это? — неуверенно протянула она руку.
— Честно? Не знаю. Есть нельзя.
— Всё бы вам есть, — она вновь нахмурилась. Но я был уверен, притворно.
— Иди сюда, — я поманил рукой. — Вода чуть холоднее, тут не мелко, и холодное течение рядом, но не замерзнешь, —
— Да ну тебя, — дернула она плечом, но по глазам видел — заинтригована.
— Давай! — я усилил нажим. — Смотри, вон там, не так уж и глубоко.
Чуть дальше я, ещё когда всплывал заметил довольно пологий вход в воду, песчаный кстати. В несколько мощных гребков переплыл туда. Вход и правда был пологим — метра два мелкого кораллового песочка. Набегающие волны то окатывали меня по середину голени, то отступли обнажали стопы.
Руйха несмело подошла.
— Я ... я дальше не пойду, мне страшно, — совершенно серьезно проговорила она.
— А со мной? Ты же говорила, что веришь мне. Что я тебе плохого не сделаю.
Она робко улыбнулась, самыми кончиками губ, шажок, ещё.
Я вновь обнял её, прижал к себе, наклонил... Подножка, контроль падающего тела, чтоб не ударилась, и вот уже она в моих объятиях, а волны набегая, то накрывали нас с головой, то откатывались, оставляя на песке два обнявшихся лежащих тела.
— Что ты делаешь? — прошептала Руйха
— Целую тебя.
Мои руки отправились в путешествие по её телу. Потом на секунду прервался, дав ей отдышаться, навис над ней на локтях, заглянул в глаза.
— Скажи «стоп» и ничего не будет, — серьезно проговорил я.
— Какой-же ты всё-таки... мальчишка, — она улыбнулась и покачала головой.
Я не ответил, стягивая с неё набедренную повязку.
Потом мы лежали, позволяя океану омывать нас прибоем.
— Знаешь... — проговорил я, глядя в небо, — я скоро уплыву с этого острова.
Зачем ляпнул? Кто меня за язык тянул? Можно подумать это первая подруга, от которой я утром вылезал в окно, чтоб никогда больше не вернуться. Наверно, решил я, это юношеская часть Хеху оказывает свое влияние.
Она подорвалась, перевернулась, навалилась сверху. её взгляд тревожно заметался по моему лицу.
— Зачем? Не надо! ... — но тут же горькая догадка омрачила красивое личико. И она вновь откинулась на спину, рядом со мной. — А-а-а... Понимаю... Ситу и Ману?
— Да.
Некоторое время молчали. Я слушал шум волн, убаюкивающий и умиротворяющий.
— Слушай, — она снова порывисто навалилась на меня, — так пройди Испытания! Ты сможешь, я уверена! И тогда ты станешь одним из нас! Ты станешь человеком глубин! А никто не смеет тронуть ныряльщика!
— Даже другой человек глубин? — горько усмехнулся я, — Даже этот, как его ... Отец?
— Даже он! — с энтузиазмом подтвердила Руйха.
— Хм... А. Что для это... надо?
— Сейчас расскажу! — личико стало забавно-серьезным. — Смотри, Испытания, — она именно так и произнесла: «Испытания», с большой буквы, — будут проходить на специальном рифе. Он так и называется: риф Учеников. Потом, кто пройдут, будут на нём становиться людьми глубин. Это такой небольшой островок, недалеко от закатного рифа, ближе к его середине. Но не на самом рифе, а в лагуне.