Пенсне для слепой курицы
Шрифт:
Однако меня тоже ожидало похожее веселье. Мы с Горчаковым остались совсем одни. На улице уже стемнело, он притащил на веранду лампу под круглым абажуром, поставил между нашими тарелками бутылку вина и ароматическую свечу в низком бокале. Китайские колокольчики, подвешенные в углу веранды, мелодично звенели, когда в них путался ветер. Я еще раз напомнила себе, что не должна покупаться на все эти романтические штучки. Кроме того, стул, на котором я сидела, образно говоря, еще не остыл после Альбины. Я решила напомнить Горчакову
Мы начали ужин молча, слышался только тихий стук вилок и ножей о фарфор. Наконец Горчаков не выдержал и спросил:
— Марина, посоветуйте, куда можно пригласить женщину, чтобы это было не слишком интимно, но и не официально? Чтобы она не обиделась?
Он явно имел в виду меня.
— Думаю, вам лучше посоветоваться со своей женой, Сергей Алексеевич.
— Ого! Удар прямо в солнечное сплетение.
— Надеюсь, вам не слишком больно. Будь у меня власть…
— Она у вас есть, — перебил он тихо.
— Хит сезона, — усмехнулась я. — Соблазнение девушки из приемной.
Горчаков улыбнулся, потом поднялся и включил магнитофон. Над садом прокатился томительный и надрывный перебор испанской гитары. Мелодия была упоительной. Я стояла и смотрела на таинственные тени в саду, Горчаков дышал мне в затылок, но не прикасался. Все было так пронзительно и горько, что у меня сжалось горло. Я его люблю, а он проводит деловую операцию. И, кажется, операция в самом разгаре.
Гитару сменила грустная песня о безответной любви. По заявкам слушателей, можно сказать.
— Давайте потанцуем. — Горчаков очень осторожно повернул меня к себе.
Пожалуй, он не уверен в моей готовности идти навстречу его желаниям. Хоть это хорошо. И только я положила руки ему на плечи, как вдруг на дороге, за воротами, прямо под фонарем, увидела человека. Я его тотчас же узнала. Еще бы не узнать! Тот самый спортивного сложения блондин, которого я накануне засекла под своим балконом. Человек из ФСБ! А как же конспирация? Неужели он не в курсе, что сейчас вернется Крылов, проницательности которого так опасался Шлыков? Может, он здесь в качестве напоминания о моих шпионских обязанностях? Подумать только — даже не прячется.
Горчаков блондина не видел и шумно дышал мне в волосы. В танце мы совершили один полный оборот, я снова оказалась лицом к воротам и увидела, как блондин перелезает через забор в сад. Это мне совсем не понравилось.
— Вот что, — сказала я, отстраняясь от Горчакова. — Мне… э… надо на минутку отойти.
— Куда это вы? — растерянно спросил он, когда я ринулась с веранды в темные кусты.
Я не ответила, прихватила по дороге грабли, валявшиеся возле клумбы. Наверное, этот тип хочет проникнуть в дом. Может, Шлыков совсем мне не доверяет? И подослал блондина, чтобы тот для страховки покопался в документах моего шефа? Потом они уличат меня в том, что я шпионила недобросовестно. Жаль, что у Горчакова нет своры доберманов.
Вооруженная
Через минуту я услышала, как он крадется. Когда его темный силуэт наконец нарисовался возле клумбы, я осторожно, не размахиваясь, чпокнула его граблями по голове. Я не собиралась его калечить, только испугать. Однако этот тип вовсе не испугался. Он некоторое время молча постоял возле окна, потом ноги его подломились, и он грузно рухнул в пеларгонии.
— Ну, гад! — шепотом начала я и тут услышала, как еще кто-то пробирается по следам блондина. Я слышала, что на веранде звенят тарелки, значит, это не Горчаков.
Я взяла грабли на изготовку, и как только второй тип показался из кустов, чпокнула его тоже. Он издал длинный тоскливый звук и свалился рядом с блондином. «Испортили клумбу», — подумала я, и в этот миг в комнате с распахнутым окном вспыхнул свет. Я непроизвольно зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела Липу. Она лежала животом на подоконнике и озадаченно смотрела на двух типов, которых я так отважно завалила.
— Класс! — сказала Липа. — Чем это ты их? Неужто этими самыми граблями?
Мне даже не нужно было подходить ближе, чтобы разглядеть, кого я уложила. Первым оказался Горчаков, а вторым — Крылов. Тарелками на веранде, по-видимому, гремела голодная Липа.
— Граблями, — испуганно подтвердила я, не зная, что теперь делать.
Липа еще раз поглядела на парочку, лежащую в пеларгониях, и с некоторым сомнением спросила:
— Думаешь, они стали бы к нам приставать?
Вероятно, подобный способ обращения с мужчинами был ей близок и понятен.
— Я решила, что это воры! — пояснила я, изнывая от жгучего стыда.
— Ты повела себя, как настоящая феминистка! — похвалила Липа. — Вместо того чтобы позвать на помощь мужчину, взяла садовый инвентарь и бросилась на защиту дома. Молодец!
— Я-то, может, и молодец, только как я все это объясню?
— Да уж, — неожиданно из пеларгоний донесся знакомый голос. — Объяснить это будет непросто.
Горчаков, пыхтя, встал на четвереньки, потом поднялся на ноги и схватился за голову двумя руками.
— Собственно, я не собирался к вам приставать, — обиженно сообщил он. — Даже если вы опасались какой-либо агрессии с моей стороны, можно было просто сказать!
— Девушки по-всякому блюдут свою честь, — важно заявила Липа, перелезая через подоконник. — Кроме того, отказать боссу не так-то просто!
— Конечно! — ехидно заметил тот, пытаясь привести в чувство недвижного Крылова. — Лучше его сразу граблями по башке — и дело с концом!
В отличие от Горчакова, Крылов, вскочив на ноги, занял оборонительную позицию.