Пепел Черных Роз

Гюльахмедов Альтаф

Незнакомец лишь усмехнулся в ответ на оскорбление. Безмолвно он вытащил из рукава левую руку, сжимавшую маленький мешочек и, развязав на нем тесемку, показал.

— Это… Лотос?! — подал голос Хеггар и потянул носом воздух, а в глазах мелькнуло — за один этот мешочек стоит удавить сморчка в шляпе. Такое количество порошка Лотоса потянет не на одну сотню коней.

— Нет, — ответил незнакомец усмехнувшись.

— Тогда что же? А… я знаю, ты хочешь, чтобы Черные унюхались этим порошком насмерть?!! — заржал Удлак довольный своей шуткой и его тут же поддержали соплеменники. —

Вопрос не в том, как их убить, а в том, как до них добраться. Их горные кручи неприступны, мы просто не дойдем до Цитадели, а ты, наверное, хочешь, чтобы мы это им в вино подмешали.

— Ты не так понял почтенный Удлак, вождь клана Халон-Да. Это не яд! Это намного лучше!!!

Незнакомец высыпал горсть красного порошка в ладонь и дунул на него, направляя поток в сторону от костра.

Порошок, вместо того, чтобы развеяться по ветру, заклубился, и вскоре на этом месте уже покачивалось на ветру плотная ткань тумана.

Сахалары в замешательстве вскочили на ноги, с ужасом наблюдая, как сквозь дымку начинают всё яснее и яснее проступать контуры неких фигур, приобретающих черты невиданных существ.

Дымка вскоре рассеялась, и перед взором остолбеневших кочевников оказалась дюжина громадных… людей или зверей, которым и гигант Хеггар был всего лишь по плечо.

Огромные мускулистые тела таили в себе чудовищную силу; толстыми жилистыми руками впору было выкорчёвывать столетние дубы.

На них не было никакой одежды, только шкуры волков (таких огромных не видел, наверно, никто вот уже несколько сотен лет) покрывающие их словно вторая кожа: казалось, лапы зверя будто пришиты к рукам и ногам гигантов-воинов.

Лица вызванных колдовством существ полностью скрывались под надвинутыми на головы волчьими черепами, в глазницах которых злобно сверкали зрачки пришельцев.

Хеггар… наверное, никто и никогда не видел настолько растерянного Хеггара, схватился за рукоять меча, но никак не мог заставить себя вытащить его хотя бы наполовину.

«Да это же Хройро, люди-волки!» — промелькнуло в сознании Удлака.

Хройро были горным племенем и обитали в Соленых Горах задолго до пришествия туда подземных кузнецов.

Они жили в пещерах и поклонялись Лунному Волку.

Когда гномы начали отвоевывать себе место в мире, в темных заброшенных коридорах и пещерах этих гор, название которых до этого было Горы Падающих Камней, они впервые столкнулись с этими странными существами, не имевшими своей материальной культуры и живущими, по всей видимости, лишь тоскливыми песнями — молитвами.

В жестоких схватках весь род людей-волков погиб. Пещеры Соленых Гор до сих пор еще полны скелетов прежних хозяев, полегших в жесточайшей битве, но собравших в последней битве щедрый урожай из душ врагов.

— К сожалению, не могу дать вам больше, — продолжал колдун, — их осталось очень мало. Но и этих вам хватит для победы.

— Теперь они подчиняются тебе и только тебе, доблестный Хеггар… торопись — Чёрный Орден ослаб, и сейчас лучший момент для мести.

— Помни — Волки не выносят солнца… держи их в пещерах или в шатрах. Я буду молиться за вас…

С этими словами незнакомец отступил в тень и растворился в

ней.

То, каким богам он будет молиться осталось загадкой…

Остались Хройро в непонятном количестве, но и тех, что виднелись в освещенном костром круге, было достаточно, чтобы вогнать в ступор сахаларов. Один лишь Хеггар не потерял духа.

— Что смотришь? — прошипел он, оскалившись ближайшей из фигур и, не дождавшись ответа, медленно встал. — Я тебя спрашиваю.

Человек — волк продолжал молчать и Хеггар, осмелев от внезапного прозрения, что эти существа и впрямь теперь будут подчиняться ему, приказал. — Подойди и пади передо мной на колени.

Хройро послушно двинулся к нему, наплывая шерстистой, резко пахнущей глыбой и послушно неуклюже преклонил колени. Хеггар обвел сияющими глазами остолбеневших сородичей и, оскалив крепкие зубы, захохотал.

— Ты ошибся, Удлак, — сказал он.

— Это МОИ ВОИНЫ!!!

РАЗГРОМ

Победный взревывает рог, В крови скользит нога, Холмы поверженных врагов, Затихших навсегда. Но там средь них Твои друзья. И захлебнется рог, Когда увидишь в груде тел Знакомые глаза. Акра Путешественник

Торкел склонился над телом Наина и поднял забрало его шлема. Лица у погибшего друга просто не было. Вместо него — сплошное кровавое месиво. Так художник, разочаровавшийся в портрете, замазывает его краской. Посмотрев ещё мгновение, он развернулся к обгоревшему телу мага и поднял отрубленную голову.

— Возьми, это твой трофей!.. — он протянул Айслину голову, держа её за волосы. Юноша отшатнулся, но, встретившись взглядом с рыцарем, брезгливо принял страшный дар.

— Покажешь Императору — он тебя наградит. А если что — я подтвержу, — С этими словами орденец взвалил на спину тело Наина и пошел к выходу. Айслин огляделся и укутал трофей в чей-то плащ. Император обещал целое состояние за голову Джа, но Айслин и предположить не мог, что это будет выполнено так дословно.

Лестницу завалила куча тел, а факел, слетевший со стены, подпалил шерсть какой-то зверюги, и начало вонять… Торкел поднял его и подсветил.

Боркос перед смертью успел все-таки прикончить врага и теперь лежал в обнимку с ним. Чуть выше по лестнице лежал на ступенях Серко, и пламя отражалось в его мертвых глазах. Торкел уложил Наина рядом с ними, заботливо укрыл его своим плащом, как будто мертвый Наин мог простудиться, и стал спускаться.

Как он и предполагал, во внутреннем дворе бой уже окончился. Правда, ещё кипели одиночные схватки на стенах крепости, а в поле немногочисленные оставшиеся в живых защитники пытались подороже продать свои жизни или спастись бегством, но все уже было кончено. Торкел остановился у выхода из башни и осмотрелся.