Пепел и пыль
Шрифт:
— Я всё ещё не уверен, что идея хорошая, но её одобрил Совет, что, собственно говоря, не менее странно, поэтому пока… — Дмитрий замолкает. Оборачивается на принесённые вещи, затем снова на нас. — … пока я даю вам свободу, но на условии ежедневной отчётности. Выход на связь — каждые четыре часа.
— Вам стоит глянуть в словаре, что такое свобода, кэп, — говорит Бен и сразу отклоняется назад.
Но в этот раз Дмитрий на его слова никак не реагирует.
— С вами отправятся Лиза и Рэм, — продолжает он. —
Дмитрий замолкает, и в этой паузе нет совершенно ничего хорошего. Напряжение повисает в воздухе. Дмитрий явно приберёг самую главную новость напоследок. Я перевожу взгляд на Татьяну, у которой за плечами рюкзак, и начинаю догадываться, в чём же дело.
— Ещё с вами отправится Татьяна, — наконец произносит Дмитрий, подтверждая мои догадки.
— Ч-что? — Бен аж задыхается от недовольства. — Зачем? Нам нянька не нужна!
— Напоминаю, что одна из вас принесла клятву лишь пару дней назад, и ей сейчас необходимо обучение, несмотря ни на какие возникшие обстоятельства.
Бен резко оборачивается на меня.
— Ну спасибо, коротышка.
Я развожу руками.
— Нет, а вы думали, что мы и правда отпустим вас совсем одних? — уточняет Татьяна и скептически приподнимает бровь. — Кучка подростков против целого мира? Не то кино, парень.
Мы разбираем вещи, кто что сможет унести. Мне достаётся коробка с чем-то бренчащим. Я думаю об оружии.
— Мы просто хотим спасти друга, — говорит Бен. У него в руках два мешка.
— Но и помочь фениксам тоже, — встреваю я. — Мы же поклялись защищать тех, кто будет в этом нуждаться.
— Только вмешиваться в политику чужих миров мы вообще-то не в праве, — произносит Дмитрий.
Без укора, скорее, просто напоминает. Мне даже кажется, что он делает это формально, для галочки, при этом всецело со мной соглашаясь. Или я хочу так думать…. Не знаю.
Не важно. Мы всё равно уже всё решили.
— Вот чёрт, — вдруг виновато произносит Дмитрий. — Я не должен был…
Он оборачивается на джип и даёт отмашку — сигнал. Задняя дверь джипа открывается.
— Да нет, — я качаю головой, не веря своим глазам. — Нет…
Это подло со стороны Дмитрия. С тем же успехом он мог привезти сюда грузовик щенят и сказать, что если мы уйдём обратно в Огненные земли, он утопит его в озере.
— Мне кажется, или… — начинает Саша. Кто-то явно обрывает его, потому как он сразу же замолкает.
Даня быстрым шагом идёт ко мне. Я успеваю поставить коробку на землю, прежде чем он врезается в меня своими объятьями. Как обычно: одна рука на моём затылке, вторая обхватывает корпус.
— Что ты тут делаешь? — спрашиваю тихо.
— Ты, я так понимаю, надолго уходишь, — Даня вздыхает. — Хотел попрощаться.
Я прикрываю глаза. Объятья Дани пахнут красками
— У тебя всё хорошо? — спрашивает Даня.
Чувствую, как он перебирает мои волосы и боюсь, что наткнется на рану на затылке. Чтобы этого избежать, отстраняюсь.
— Ага. А ты? Как мама?
— Мы в порядке, — Даня косится в сторону Дмитрия. — Насколько это вообще возможно.
Брат закусывает щёку, начинает нервно дёргать ногой; я чувствую этот импульс в собственном теле.
— Пошли, отойдём, — говорю я и тяну Даню в сторону. Останавливаемся мы только тогда, когда прячемся от чужих глаз за джипом. — Ну? Что тебя так беспокоит?
Даня хватает мою ладонь и сильно сжимает пальцы.
— Тебе Дмитрий всё рассказал?
— Вроде бы да.
— И насчёт меня тоже?
Брошенная невзначай фраза оглушает как хороший удар по лицу.
— Насчёт тебя?
Даня сводит брови к переносице.
— Значит, не говорил.
Я вырываю свою руку из Даниной хватки. Ох, не нравится мне всё это…
— А поподробнее?
Даня видит, что я осторожничаю, и сам даёт мне немного свободы, отступая в сторону.
— Помнишь, я звонил тебе и говорил, что Дмитрий…
— Да, — обрываю его. — Он явился к нам домой. Давай сразу к делу.
— Он сказал мне, что я уже был в штабе. Сказал, что я… со мной всё это случилось раньше, чем с тобой… Но когда за мной пришли, я сразу отказался, и поэтому мне изменили воспоминания…
Я хмурюсь.
— Ты уверен?
Даня кивает.
— Он дал мне какую-то жидкость. Я выпил её, и всё вспомнил. День, когда я в школу не пошёл и провалялся весь день дома… И не сказал ни тебе, ни маме, что именно у меня болит…
Я помню это, потому что Даня тогда серьёзно меня напугал: с утра и до самой ночи он не вставал с кровати, укрывшись одеялом с головой, и не произнёс ни слова, изъясняясь одними лишь жестами. Первое время я думала, что у него инсульт, но потом ему каким-то чудом всё-таки удалось убедить меня не вызывать скорую и прикрыть его перед мамой.
— Я тогда проснулся от шепчущих на непонятном языке голосов. Они заглушали мои собственные мысли и не замолкали ни на секунду. Но самым странным было то, что я понимал их. И мог говорить с ними, но при этом совершенно позабыл русский. — Даня делает паузу, оттягивая ворот рубашки. — Я думал, что сошёл с ума, но в полночь всё прошло. Однако уснуть мне всё равно не удалось, потому что за мной пришли.
— Значит, процесс активизации у всех разный, — говорю я. — У меня было видение аварии, а у тебя — это. А кто пришёл, те ребята… Они сейчас здесь? Ты видел их, когда приходил с Лией?