Пепел и страховой бес
Шрифт:
Нытье Лунгина начинало утомлять.
– Сергей, ну давай заберем сына, – клянчил он с завидным постоянством.
– Надо – забирайте, – разозлился Пепел.
– Я без тебя не смогу, – взмолился Лунгин с уверенностью сектанта.
Пепел сдался. Впрочем, и отказал-то сначала больше для виду, на пацане висел ствол, а что висело на стволе – одним ментам известно. Маршрут до дворика на Декабристов был уже знаком. Лунгин семенил рядом, нелепо подпрыгивая через каждые пять шагов.
– Пришли! – обрадовался Лунгин, когда они
– Проверим на чердаке, – толкнув дверь, перед которой, казалось, лет десять он столкнулся со своим двойником, Пепел двинул по широкой каменной лестнице.
Чердак оберегался решеткой, замок болтался на дужке, изнутри доносились хриплые недетские голоса. Пепел ступил за порог, Лунгин бочком протиснулся за ним. Пашка котом развалился на самом лучшем матраце, принадлежавшем до того Болту. Нарк услужливо протягивал сигарету. Аленка тянула зажигалку и прижималась к Пашке охотно и ласково.
Забрав власть, Пашка нехило изменил обстановку своего штаба, можно сказать, сделал ремонт. Моргала засиженная мухами лампочка, болтающаяся на тонком черном шнурке; потолок был оклеен выцветшими зелеными обоями в банальных виньетках и розах, а пагоды почему-то выкрашены в синий цвет. Стены были также оклеены обоями и сплошь расписаны животными (в центре как раз находилось нечто среднее между лошадью и ослом, тем не менее, ничуть не похожее на мула), пестрыми цветами и названиями популярных рок-групп – всем, что было известно ремонтникам. На ставнях были намалеваны похожая на банан луна, рядом – похабно ухмыляющееся солнце в рыжих перьях и сразу под ними – загадочно улыбающиеся пузатые рыбы.
При виде вошедших честная компания замолчала.
– Так, – заявил Пепел, окинув народ взглядом ревизора, – ну и? Рожи немытые, небритые, перегаром воняете. Как дети, честное слово.
– Да ты кто такой? – угрожающе начал Нарк.
– Нехорошо гостей встречаете, – встрял Лунгин, примостившийся у двери со скрещенными на груди руками, всем видом являя телаша.
Пашка вскочил с топчана:
– Люди, это – Пепел, – возгласил он, бросив на отца косой взгляд.
Люди загудели. Аленка подвинулась. Пепел сделал одолжение и уселся на топчан. Тут же ему был поднесен хлеб-соль в виде рюмки водки, чипсов и конфеты «Малыш».
– Паша, как ты питаешься?! – возопил Лунгин.
– Да, действительно, – задумчиво произнес Пепел, почувствовав себя стариком, который вправе поучать сопляков, – водку заедаете чипсами… Молодежь…
– Так хочется, – виновато развел руками Нарк.
– А тебе, дурилка, никто слова не давал, – ласково пожурил Пепел, быстро понявший, что о нем тут знают много – скорее всего, даже то, что он сам о себе не подозревает. И от нечего делать захотелось поддержать Пашкину игру.
– Ну, докладывай, – обратился он к Паше,
Пашка встал по стойке смирно:
– Дела наши неплохи. Я людей организовал.
– А-а…, – протянул Пепел тоном большого начальника, – понял, чего не хватает для успеха работы?
– Понял. Они под четким руководством стали приносить больше. По мелочи не шустрят – и ментам не попадаются. Думаем вскоре себе местечко хорошее откупить. В торговом центре, зима скоро, а там тепло. Опять же, ремонт сделали, – он махнул рукой, обращая внимание на комнату.
– И это все за сутки? – усмехнулся Пепел, – смотри, не потеряйся в эйфории. И вообще, не пора ли переходить на бизнес посерьезнее?
Аленка побледнела.
– Простите, барин, что ж вы наших ребят-то научаете на мокруху? – Заговорила она смиренно, но с решительным блеском в глазах.
– Ты сначала дослушай, потом вякай, – не глядя, урезонил Пепел, – короче, так. Пашка мне нужен для дела. Сначала – он. Скоро – вы. Бабок больших сулить не буду, но на цацки хватит. Ясно выражаюсь?
– Ясно, – подтвердил Пашка, уже успевший оценить «прелести» беспризорной жизни и подумать, что, возможно, все не столь безнадежно.
– Ну, вот и отлично, – подобрел Пепел, – пойдем, Паша, база пока без тебя не развалится.
– Будь осторожней, – печально попросила Аленка, не уверенная, можно и стоит ли проявлять теплые чувства в присутствии этой внезапно свалившейся крыши. Пашка разделял ее подозрения, и ограничился тем, что добро и покровительственно потрепал Аленку по щеке.
– Возвращайся.
– Куда я денусь?
– Пойдем, – оборвал Пепел начинающиеся телячьи нежности.
Лунгин, безотчетно принявший на себя роль телохранителя, зашевелился у двери и распахнул решетку.
– Не балуйте, – стебанулся напоследок вошедший во вкус Пепел и скрылся за дверью замыкающим.
Когда зазвонил мобильник, Караванцу до офиса оставалось три семафора, но его роскошный, в кузове купе, Alfa Romeo GTV намертво застрял в пробке напротив гостиницы «Октябрьская». Караванец нехотя прильнул ухом к навороченному «Сименсу».
– Это говорит Сергей Ожогов. Или, если удобней, Пепел.
– Откуда у вас мой номер телефона?
– Не важно. Важно то, что я собираюсь вам предложить.
Караванец тут же включил в мобильнике слизывающий подробности диктофон:
– Я слушаю.
– После гибели Эсера некто Лунгин со всем своим таблеточным мирком остался без крыши. Насколько я наслышан о вас, вы бы могли предоставить такую услугу безутешному предпринимателю-одиночке.
– Лунгин рядом с вами?
– Рядом со мной оба Лунгина, и старший, и младший, – многозначительно уточнил Сергей.
– А как сам хозяин маленького фармацевтического заводика относится к вашей идее?