Пепел и страховой бес

Чубаха Игорь Викторович

– Ты чего, Настюха? – обалдел видавший виды Пепел.

– …В среднем, каждый день угоняется двадцать-тридцать машин. По-прежнему, повышенным спросом пользуются дорогостоящие иномарки, правда, благодаря системам сигнализации, напрямую связанным с ГИБДД, удалось вернуть владельцам девять автомобилей…

– Нормально. Всем на нас будет плевать.

– …А благодаря поисковой системе «Поток» найдено четыреста автомобилей. В будущем мы планируем подключиться к программе видеонаблюдения, внедряемой сейчас в Выборгском и Петроградском районах…

Пепел сомневался, что так уж и плевать,

но Настин азарт заражал. Да и интерполовца, в основном ради которого он приперся на этот раут, видно не было. С лицом заправской партизанки Настя, как ни в чем не бывало, волнующей походкой дошла до того самого стенда, в котором еще недавно покоилась липовая мина, приподняла драпировки и скользнула во временное убежище. Пепел галантно проследовал вторым, предусмотрительно отвинчивая пробку с «Хеннеси».

– Ни фига себе… Не соответствуешь ты званию офицера.

– А я тебе не как офицер здесь свиданку назначила, а как женщина, – пресекла разговоры товарищ капитан Павлова.

– …В России пока не существует аналогов единой централизованной системы безопасности, поэтому в перспективе наш вариант должен стать пилотным для многих регионов. В чем суть программы? Главное перейти от колличественной концепции силовых структур к качественному…

В большом мире делать было явно нечего, а под постаментом оказалось не пыльно и тепло. Правда, тонко подшманивало нафталином. Настя принюхалась.

– А ты, как настоящая женщина, что хотела? Чтобы здесь пахло «Шанелью»? – съязвил Пепел.

– Ну-ну. А чем же обороняют вещи от моли настоящие мужчины? Пересыпают их махоркой? – не промедлила с ответом Анастасия.

– Если тебе не нравится, как здесь пахнет, можешь откинуть полог, – провокационно предложил Пепел.

– Да чего ты прицепился! Все мне нравится, – типа обиделась Настя и подползла поближе. – Широта и долгота нашего местоположения совпадет в этой точке.

– …На сегодняшний день мы не в состоянии выставить необходимое количество сил для полного контроля над порядком. Проблемы есть и в патрульно-постовой службе, и в уголовном розыске, и на участках…

Жизнь победила запах нафталина известным образом:

– Чур, я сверху… Ох, ах!.. Подожди, здесь не расстегивается…

– …Уровень безопасности крупного мегаполиса не зависит ни от экономического состояния его жителей, ни от политической ориентации администрации. Более того, поймите простую вещь: за уровень преступности не могут нести ответственность даже правоохранительные органы. Единственное, за что должны отвечать силовики – это за качество своей работы…

– …Ох, ах!.. Небо в алмазах!.. Хочется запеть патетический гимн проституток «Нас извлекут из-под подонков», но ты, мой сладкий, никак на подонка не тянешь… Ох, ах!..

– …Преступность очень инертна. Если вдруг процент петербуржцев, имеющих доходы ниже прожиточного минимума, сократится с тридцати процентов до трех, думаю, это мало повлияет на криминальную статистику…

– …А теперь, задержанный, слушай мою команду: руки за голову, лицом к спине!.. Ох, стопудово!.. Ах, в одни ворота!.. А сколько у нас рук? Восемь! А кто мы? Осьминоги!..

Со сцены следующий сдержанный голос торжественно докладывал

о достигнутых за отчетный период победах:

– …Благодаря реализации целого комплекса мер по борьбе с незаконным обращением в аптечной сети Санкт-Петербурга фальсифицированных и некачественных лекарств, в нынешнем году было выявлено и изъято сорок четыре серии, то есть двадцать три наименования фальсифицированных препаратов и сто семьдесят одна серия, то есть из сто тридцати пяти наименований, забракованных лекарств. При этом значительная доля их изъята из обращения в оптовом звене еще до поступления в розничную сеть и лечебно-профилактические учреждения…

Вернувшиеся на время в пубертатный возраст Пепел и Анастасия выползли из импровизированного бункера лишь тогда, когда послышался официальный салют стаканов. Замечательно, что при этом большая часть публики уже находилась в веселом состоянии ума и тела, а тонкий запах спиртуоза и слегка топорщащиеся пиджаки мужчин давали понять, что веселится народ не на пустом месте – «как много выпивается, пока не начинается».

– Как я выгляжу?

– Юбку одерни сзади.

– А ты со щеки помаду утри.

Народ заканчивал рассредоточиваться за столиками. Кое-где в рядах зияли бреши – служба дни и ночи. Двое мужиков, явно начавших отмечать задолго до отмашки, уже целились ухватить друг друга за грудки.

– Ну и чем тебе так коммунисты не угодили? – наседал обритый мужик, облаченный в черный костюм с продольной тоненькой полоской.

Второй, в больших очках, а ля интеллигент, пробормотал что-то в ответ и чуть не угодил локтем в крабовый салат.

– Нет, брат, врешь, был бы Сталин, думаешь, мы видели бы все это ерьмо-шоу вокруг? Э-э-х…, – горестно вздохнул он.

Приятель буркнул нечто нечленораздельное и чуть не опрокинул чужую рюмку.

– Да? – вскинулся бритый, – а что с врагами народа делать, по твоему? Сгущенкой с ложечки кормить?

Пройдя мимо сей колоритной пары, Сергей с Настей заняли свободные стулья.

– Глянь, сколько пойла, – присвистнула Настя, жадно наливавшая в стопку водку.

– На наш век хватит, – философично заметил Пепел.

– Ну, раз так, за продолжение банкета! – объявила Анастасия, и синхронно с бритым коммунистом хлопнула стопку, Пепел воздержался. Тут же ее взгляд остановился на чем-то интересном. Настя забеспокоилась, потянула Пепла за рукав и возбужденно зашептала. – Серега, он здесь…

– Кто? – уточнил Пепел.

– Да Кутузов твой!

– А что ж мы его раньше не видели? – резонно спросил Сергей.

– Может, мы его протрахали? В прямом смысле.

На сцене обустраивались музыканты. Гитарист морщился, будто к нему кто-то подкрался сзади и теперь выдергивал по одной из спины занозы. Барабанщик, низко пригнув голову, то и дело зыркал в дальний угол, словно там повесил мешок с апельсинами и боялся, что сопрут. Но не интересовали Сергея ужимки служителей музыки. Даниил Кутузов вальяжно расположился на небольшом расстоянии от Пепла и Насти, непринужденно поглядывал по сторонам и чувствовал себя хозяином положения. Казалось, что он вовсе не в курсе присутствия ни Пепла, ни Анастасию, ни их ратного подвига.