Пепел и Тьма
Шрифт:
Это было странное ощущение. Я чувствовал, что падаю. Падаю в бездну, где нет ни света, ни звука, ни осязания. Но в то же время, я не двигался, зависнув в черной пустоте.
Состояние подозрительно напоминало смерть (хотя откуда мне знать, какая она, я же не профессиональный покойник), но в то же время я ощущал странное, тревожное присутствие чего-то инородного. Вокруг меня словно кружили тысячи, миллионы чужих сознаний.
«Мы почти на месте, мальчишка! Держись!»
Голос Леонида прозвучал совсем рядом, уже не в моей голове, а где-то вне сознания. Чёртов некромант упорно отказывался
Внезапно темнота раскололась на множество осколков. Будто прямо передо мной одним ударом разбили зеркало.
Появились неясные очертания, серые, расплывчатые, словно кто-то пролил старую акварель на темный холст. Запах — странный, землистый, с примесью чего-то гнилостного и металлического — ударил в ноздри, заставляя сморщиться и задержать дыхание. Холодный, липкий воздух обволакивал меня. Я будто оказался внутри морозильной камеры с открытой дверцей.
Попытался открыть глаза, но веки были тяжёлыми. С усилием приподнял их.
«Пустошь Серого Кошмара…» — Спокойно произнёс Леонид. — « Это начало Безмирья, его, так сказать, черный вход.»
Я несколько раз моргнул, взгляд отказывался фокусироваться. Поднял руку и протер глаза. Тут же с удивлением уставился на свою конечность. Она выглядела вполне себе целой. Будто я не резал ее несколько минут назад.
— Здесь — ты настоящий, а не твое тело.
Хотел сказать Леониду, что сегодня он чрезвычайно общителен, но в этот момент, наконец, мой взгляд обрёл ясность и я смог оценить окружающую реальность.
То, что увидел, заставило меня содрогнуться. Я стоял посреди… ничего. Безмирье было не просто пустыней, а бескрайней, серой пустошью, лишённой каких-либо ориентиров, словно весь мир вымер, а потом его ещё и хорошенько высушили.
Земля была покрыта трещинами, из которых сочилась какая-то вязкая, чёрная жижа, напоминающая нефть, но с гораздо более отвратительным запахом. Каждая трещина казалась открытой раной этого умирающего мира.
Небо отличалось свинцовым цветом, без единого облачка, но при этом давило всей своей тяжестью, словно гигантский пресс. Ни единого шороха, ни дуновения ветра. Ни-че-го!
Только абсолютная, звенящая тишина, которая тихим звоном фонила в барабанных перепонках, усиливая ощущение полной изоляции. Здесь даже эхо, кажется, умерло.
Почва под ногами была твёрдой, но скользкой, словно по ней проползли сотни гигантских улиток, оставив за собой мерзкий след.
В воздухе витал запах гнили и застарелой крови, смешиваясь с металлическим привкусом воздуха, который, казалось, исходил от самой земли. Где-то вдалеке, там, где серое небо сливалось с серой землёй, виднелись смутные, искажённые формы, напоминающие высохшие деревья или, быть может, застывшие на века скелеты каких-то невообразимых созданий. Казалось, здесь не просто нет жизни, она здесь никогда и не существовала.
Но самое фантастическое… С неба медленно, еле-еле сыпался… Та-дам! Пепел! В Безмирье, ровно как и там, в обычной жизни, тоже хреначил на землю долбаный пепельный дождь.
— Какого черта? — Спросил я, намекая Леониду хоть на какие-то пояснения.
Получается, то проклятие, которое принесло в империю вечную, беспробудную пепельную срань, тянущуюся почти сто лет, пришло отсюда?
Мой голос прозвучал чужим в этой
«Добро пожаловать, мальчишка, — произнёс Леонид. Я почувствовал его присутствие совсем рядом, словно он стал частью окружающего воздуха, шепчущим мне на ухо. — "Вот он — настоящий мир некромантов. Наш дом…Но, оставим лирику. Нужно торопиться. Твоё тело лежит там, в кабинете. Катрин и Клим проследят, чтобы ты не умер. Считай, твое состояние похоже на искусственную кому. А здесь… здесь ты должен найти Охотника. И будь осторожен. Безмирье не любит чужаков. Особенно тех, кто несёт в себе искру жизни. Напоминаю, ты не настоящий некромант. Серая Госпожа тебя не выбирала. Думаю, ей не очень понравится твое появление. Будь осторожен. Здесь даже камни, кажется, готовы сожрать чужака».
— Как мне найти его? — спросил я.
Самое интересное, паника и страх, которые, не буду скрывать, имелись внутри меня, пока я был в кабинете, сейчас вдруг отступили. Хотя, должно быть наоборот. Я, по сути, собираюсь прогуляться по миру, где даже мертвые отбывают наказание.
«Почувствуй». — ответил Леонид. — « Он где-то здесь. Между вами теперь связь. Он точно так же ощущает тебя, как ты ощущаешь его. Иди за своим инстинктом. И помни… ты здесь гость. Не пытайся доминировать. Это его территория.»
Я сделал шаг. Ноги скользили, как будто я шёл по жирному льду. Хотя при этом, земля, даже несмотря на чёрную жижу, сочившуюся изнутри, выглядела сильно высохшей.
Я огляделся. Вокруг — ничего. Только серость и мёртвая тишина, которая, казалось, медленно сводила с ума.
Внезапно вдали мелькнула тень. Быстрая, неуловимая, словно привидение, которое не до конца определилось, хочет оно показаться или сбежать. Моё сердце забилось сильнее, хотя я не уверен, что у меня здесь вообще есть сердце.
— Это он? — спросил я. Или просто глюк от потери крови?
«Возможно — он», — отозвался Леонид. — «А возможно, что-то другое. Здесь много тварей, которые не рады гостям. И, поверь, они кинуться угощать тебя печеньками.»
Я осторожно двинулся вперёд, вглядываясь в серую мглу. Каждый шаг казался вечностью. Воздух становился всё тяжелее, словно я дышал свинцом. Хотя при этом, пепел вообще не мешался. То есть, в обычной жизни он все время норовит забиться в рот, в нос, в лёгкие. Здесь же он просто кружил и все. Как часть общего интерьера.
Ощущение тревоги нарастало, но в то же время что-то тянуло меня вперёд, словно невидимая нить, сплетённая из страха и отчаяния. Вперёд, к неизвестности, за слюной опасной твари.
Пожалуй, единственное, с чем сложно не согласиться в сложившихся обстоятельствах — мою жизнь определённо скучной не назовёшь. Теперь главное, чтоб она не оказалась слишком короткой.
Глава 19
Это странно, но я действительно чувствовал присутствие Охотника. Чувствовал его гнев, его голод. Леонид оказался прав насчёт нашей связи с этой тварью. Такое ощущение, будто эмоции Охотника стали моими. Вряд ли это я сам испытывал дикое желание кого-то сожрать. А было похоже именно на то. Прямо все нутро сводило от дикой, плохо контролируемой ярости.