Пепел победы
Шрифт:
– Надо же! – воскликнула Елизавета, повернувшись к ней. – Я знала, что она не оставит мальчика в беде. Но неужели, Элен, там и вправду такие сопли?
– Боюсь, ваше величество, даже с бантиками, – ответила полковник Элен Шемай, покачав головой, и в ее голубых глазах промелькнула искорка. – Сдается мне, мы имеем дело с самым типичным проявлением, как вам угодно было выразиться, «детской болезни», которая именуется юношеской влюбленностью.
– Ну, и чем, по-вашему, это может обернуться, Элен? – спросила королева, а когда полковник подняла брови, нетерпеливо взмахнула рукой. – Да ладно вам
– Он – и Звездное Королевство – могли бы сделать куда худший выбор, – ответила, помолчав, Шемай. – Она милая девушка, и, хотя в настоящий момент их с Роджером сентиментальное взаимное обожание достигло высочайшей точки, уравновешена, умна и уверена в себе. Ее семью несусветно богатой не назовешь, но им вполне хватило средств, чтобы отправить ее на учебу в Королевский колледж, не претендуя на стипендию. Не думаю, что жизнь во дворце способна вскружить ей голову.
– Богатство – это последнее, что меня волнует, – откровенно заявила Елизавета. – Помнишь, когда мама вышла за отца, ее прозвали «маленькой нищенкой». К тому же Ривка удовлетворяет конституционному требованию, обязывающему наследника престола выбирать жену не знатного происхождения. Пожалуй, мне стоит поощрить взаимную симпатию этой парочки, пусть даже им обоим еще рановато принимать на себя какие-либо официальные обязательства. Мне бы не хотелось, чтобы он, как некоторые наследники, влюбился в дочку пэра, а потом вынужден был жениться на простолюдинке, чтобы соблюсти закон. К тому же, – улыбнулась она, – я помню одну особу, встретившую будущего мужа в студенческом кампусе.
– Надо же, ваше величество, какое совпадение, – пробормотала Шемай. – Странное дело, я тоже припоминаю нечто подобное.
– Я так и думала, – сказала Елизавета, с улыбкой глядя на женщину, исполнявшую при ней ту же роль, что Лафолле при Хонор, но тут же встряхнулась и повернулась к Харрингтон.
– Прошу прощения, Хонор. Сегодня я у вас в гостях, и не мешает, хоть ненадолго, выкинуть из головы домашние заботы.
– Это мелочи, – решительно заявила Хонор. – Знали бы вы, до какой степени держат меня в курсе своих домашних дел жены Бенджамина! Ведь их младшенькая – во всяком случае, она была младшенькой до моего отъезда с Грейсона, хотя Кэтрин, как я понимаю, собиралась это изменить, – моя крестница.
– Я слышала, – сказала королева, доверительно взяв Хонор под руку, – равно как и то, что она прелестное дитя.
– Точно, – подтвердила Хонор. – И ей в отличие от меня даже не придется пережить жуткий период, чувствуя себя «гадким утенком».
– О, – рассмеялась Елизавета, – значит, вам тоже знакомо это чувство. Стало быть, мы с вами поймем друг друга. Я добрых пятнадцать лет изводила дворцовых операторов, заставляя их мучиться и мудрить с камерой, чтобы на экране я не выглядела плоскогрудой, костлявой селедкой. Мне казалось, что грудь у меня не разовьется никогда!
Она снова рассмеялась и покачала головой.
– Бог бы с ними, с операторами, но
Кот на плече Елизаветы залился чирикающим смехом. Хонор разделила веселье с ним и королевой, хотя к радости примешивалась память о пережитых горестях. Но внезапно она замерла прямо посередине дорожки, и королева, невольно остановившись рядом, подняла на свою рослую спутницу вопросительный взгляд.
– Прошу прощения, ваше величество, – сказала Хонор серьезным тоном. – Я хотела повременить, но в связи с вашим замечанием об Ариэле это будет кстати.
– Кстати? – непонимающе переспросила Елизавета.
Хонор кивнула.
– Нимиц с Самантой подготовили для вас и Ариэля сюрприз. В последние несколько месяцев они с Марком, Мирандой и доктором Ариф работали над одним интересным проектом.
Улыбнувшись ничего не понимающей королеве, Хонор обернулась к сидевшему на плече Нимицу и спросила:
– Паршивец, ты ведь хотел что-то сказать ее величеству?
Кот мявкнул и энергично закивал головой в знак согласия.
– Ну что ж, не сомневаюсь, что Миранда с удовольствием тебе поможет. Не правда ли?
– Конечно, миледи, – ответила служанка, глядя, однако, не на Харрингтон, а на Нимица.
Елизавета проследила за ее взглядом, и глаза ее расширились: руки Нимица начали сложное движение.
Он приложил правую ладонь с растопыренными пальцами к груди, потом поднял руку, свел пальцы в щепоть, провел ими от уха к носу, а потом поднял обе руки перед собой и сложил их, правую поверх левой.
– Моя жена… – начала Миранда, полностью сосредоточившаяся на жестах кота.
Указательным пальцем правой руки Нимиц коснулся своей груди.
– … и я, – продолжила Миранда.
Кот развернул обе ладони от себя, потом снова повернул их к груди и слегка сцепил пальцы.
– … хотим…
Руки продолжали двигаться. В глазах Елизаветы Винтон разгорался огонь изумления.
– … научить вас… – перевела Миранда, когда кот, указав правой рукой на королеву, сделал движение, словно пытался поймать падающий предмет.
– … и Ловца…
Большой и указательный палец правой руки коснулись указательного пальца левой, изобразив что-то вроде треугольного флажка.
– … Листьев…
Указательный палец правой руки обвел круговым движением рот.
– … разговаривать…
Вновь в движение пришли обе руки: на сей раз все пальцы, кроме больших, были сложены, большой палец левой руки повернулся вверх, а правой – вниз.
– … друг с другом…
Указательные пальцы обеих рук трижды соединились перед грудью.
– … как…
Вытянутый палец указал вниз, а потом двинулся по дуге налево.
– … мы.
Миранда кивнула, глубоко вздохнула и, посмотрев на королеву, спокойно повторила все слово в слово:
– Он сказал: «Моя жена и я хотим научить вас и Ловца Листьев разговаривать друг с другом; как мы», ваше величество.
Елизавета медленно перевела взгляд с Нимица на грейсонку, в то время как ее правая рука непроизвольно потянулась к застывшему на плече коту.
– Ловца Листьев? – еле слышно переспросила она. – Это что, настоящее имя Ариэля?