Пепел после тебя
Шрифт:
– Насилием ничего не решить, – вздыхаю я.
– Это не насилие. Это урок, Алин. Поучительный. Нельзя обижать слабый пол!
Руслан говорит это очень искренне, и я чуть ли не с восхищением смотрю на него. Но это восхищение никогда ни во что не перерастёт. Он зря тратит своё время на меня.
Мы стоим молча и смотрим друг другу в глаза. Руслан по энергетике похож на Тимофея. И он тоже спортсмен. Наверное, поэтому я чувствую симпатию к нему.
– Ты очень красивая, – с улыбкой говорит он и тянется рукой
Отшатываюсь.
– Не надо! Ты всё испортишь сейчас.
Моё сердце заперто. ЗАПЕРТО! Там есть место только для одного человека. К сожалению, он всё ещё там. И закрыл дверь изнутри. Я не знаю, как от него избавиться...
– Ладно, идём в класс, – совсем с другим выражением произносит Руслан, кажется, прочитав в моём взгляде всё, что я должна была сказать.
Едва мы поворачиваемся, чтобы направиться к кабинету, натыкаюсь взглядом на Гроза. Он стоит в дверях. Вроде бы хотел войти, но остановился, заметив нас.
Пристальный и тяжёлый взгляд направлен на Руслана. Халидов отвечает ему почти таким же. Между парнями происходит молчаливый диалог. А потом Егор всё же заходит в класс. Мы с Русланом идём следом. Напряжённо наблюдаю за Грозом. Куда он сядет? Ольга Абрамовна вернула его за мою парту, но сейчас её здесь нет. А остальные учителя не будут в это вникать.
Егор доходит до Таниной парты, и Миша, встрепенувшись, почти вскакивает, собираясь уступить ему место. Но Гроз идёт дальше по проходу к последней парте. Небрежно бросает рюкзак на пол, достаёт телефон из кармана джинсов и плюхается на стул. Он ни на кого не смотрит, а вот все остальные сейчас дыру в нём просверлят взглядами.
– Эй, Коршун! Это правда – про Боярского? – выкрикивает смельчак Купидонов.
Егор поднимает на него глаза и коротко бросает:
– Да.
И всё. Его взгляд вновь опускается на экран телефона.
– Как у тебя с английским? – спрашивает Руслан, о котором я успела позабыть.
– Да так...
– Надеялся, что ты меня подтянешь, – многозначительно моргает он.
Флирт от хоккеиста – это нечто... Мило и нелепо – так бы я это описала.
– Знаешь, а у нас Таня отлично в английском разбирается, – говорю я, улыбнувшись. – Попроси её.
С этими словами ретируюсь к своей парте. Руслан с унынием смотрит на меня и садится за свою. К Тане он не идёт.
Маша разворачивается в мою сторону и бесцеремонно выпаливает брезгливым тоном:
– Так ты ню или нет? Мы так и не поняли.
Ну вот опять... Началось.
Парни начинают улюлюкать. Особо сильно заводится Купидонов, и Милана смотрит на меня так, словно хочет прямо сейчас прикончить.
– Я не снимаюсь обнажённой, – говорю как можно спокойнее. – Похоже, Боярский просто умеет пользоваться фотошопом.
– Хочешь сказать, что Костян умудрился тебя раздеть на фотке? – никак не угомонится Купидонов.
– Да. Именно
В данный момент я блефую... Но точно не собираюсь засовывать голову в песок и прощать подобные вещи.
Купидонов закатывает глаза.
– Как видишь, фоток уже нет.
– А я просто предупреждаю... на будущее, – язвительно говорю ему.
Милана фыркает.
– Сама таскаешься на какие-то фотосессии, а мы виноваты!
Ищу глазами Жанну. Она тоже сейчас должна что-нибудь ядовитое выдать. Но её тут нет. И вчера не было. Куда она пропала?
Зато сёстры Харитоновы тут как тут. В ответ на реплику Миланы они громко смеются. Одна из них выкрикивает:
– Да ладно тебе, новенькая! Смотри, как парни завелись! Считай, Боярский тебе рекламу сделал!
Так... Это что сейчас было? Мне показалось, или мой сосед по парте действительно издал какой-то горловой рык?
В этот момент в моё запястье впиваются холодные пальцы, и возле самого уха раздаётся требовательный голос:
– О каком фотошопе идёт речь?
Егор снова вторгся в моё личное пространство и решил, что может задавать мне вопросы.
Нет, не может!
Вырываюсь.
– Что ты имела в виду? – рявкает он вновь.
– Слушай, – я вздыхаю. – Спасибо тебе, что заступился за меня, но я не стану отвечать на твои вопросы. Давай попросим нас рассадить, ладно? Мне даже одним воздухом с тобой дышать тяжко.
Собравшись духом, смотрю ему в лицо. Сердце замирает, когда я вижу наполненные болью зелёные глаза Гроза. Но это видение длится буквально секунду и тут же исчезает. Лицо Егора становится расслабленным, а взгляд пустым. Он говорит небрежным тоном:
– Я бил Боярского не из-за тебя. Не придумывай лишнего, мышь.
Когда Егору больно, он лупит в ответ с такой жестокостью, что можно умереть от болевого шока.
– Ясно. Поняла. Больше ничего не буду придумывать.
– Вот и отлично! – огрызается Егор.
Мы отворачиваемся друг от друга.
Мне снова хочется плакать. И снова из-за него. И я снова ненавижу себя за это!
К счастью, начинается урок. Пытаюсь задвинуть поглубже мысли об Егоре и старательно слушаю училку по английскому.
Как только звенит звонок, Гроз вскакивает со своего места и подходит к Купидонову. Слышу, как Егор жёстко и требовательно говорит:
– Пойдём-ка, пообщаемся, друган.
Максим с чертовски бледным лицом выходит вслед за Грозом из кабинета.
Глава 21
Гроз
Я – грёбаная тряпка... Ничтожество! И суток без неё не продержался. А она, походу, мутит ещё и с Халидовым. И ей похеру на меня!