Пепел после тебя
Шрифт:
Я вновь и вновь самоубиваюсь об эти грабли, мать вашу!.. Не получается достичь дзена. Меня рвёт на части без неё. И рядом с ней.
Тот психоаналитик, который обследовал тогда меня, назвал бы это проблемой с доверием. Ещё и пример бы привёл сверхумный, найдя причину в моём отце.
Возможно, так и есть. Отец год кормил меня лажей. Обманывал, не говоря о смерти матери. Только вот ни один чёртов психоаналитик не сказал мне, что со всем этим делать! И я хаваю это в одиночку. И пытаюсь справиться один. Ну
От фоток обнажённой Алина вчера меня пи*дец как накрыло. До дома Боярского я долетел минут за семь. Минут пять выковыривал его на улицу. Он конечно смекнул в чём дело. Фотки удалил, но было слишком поздно.
– Слушай, Коршун, прости! – заявляет этот имбецил Купидонов, едва мы доходим до пустующего правого крыла. – Я просто отреагировал на фотки голой девицы. Это же нормально! У меня, знаешь ли, всё в норме с мужскими инстинктами! Тяжело их усмирить, когда такая цаца учится с нами в одном классе!
– Всё сказал? – дёргаю головой влево-вправо, с хрустом разминая шею.
– Всё... – блеет этот мудак, отступая.
И это даже лучше... Теперь достаточно места для нормального удара. Руки у меня длинные.
Втрамбовываю кулак в холёную рожу Купидонова. Прямо в челюсть. Взвыв, он падает на одно колено. Схватив его за горло, рывком поднимаю обратно.
– За ту х*йню, которую ты нёс в чате, я тебе потом что-нибудь сломаю. А сейчас ты расскажешь мне о той фотке Алины с парнем. Это тоже фотошоп, да? Где ты её взял?!
Он начинает истерично смеяться, демонстрируя окровавленные зубы.
– Ты точно больной!.. Никакой это не фотошоп! Самый что ни есть оригинал!
– Откуда. Она. У тебя, – медленно цежу я, сотрясаясь от ярости.
– Скажу, если отпустишь.
Заставляю себя разжать пальцы.
– Говори.
– Её скопировала Таня. Из аккаунта Столяровой.
– Бл*ть! Иди сюда!
Хватаю его за грудки. Встряхиваю. Такой чушью он меня не накормит.
– Подожди-подожди! – испуганно тараторит Купидонов. – Я правду говорю! Таня мне должна! Вот я и заставил её прислать ту фотку.
– Дай сюда телефон.
Купидонов извлекает из кармана смартфон, протягивает мне. Его рука дрожит.
– Галерея. Открывай, твою мать!
Открывает. Отпустив его, забираю телефон.
– Позже верну, – бросаю я и ухожу дальше по коридору.
Сажусь на лестницу между первым и вторым этажом. Нахожу в галерее фотку, которую показывал Купидонов, и внимательно рассматриваю. Двигаю её, увеличиваю, пытаюсь смотреть с разных ракурсов. Но как бы я ни крутил фотку, Алина на ней по-прежнему кажется голой. И теперь я узнаю этого парня. Видел его на фотосессии в торговом центре, когда следил за Алиной. Тогда он к ней подошёл, и они о чём-то беседовали. Возможно, тогда у них всё и началось. А эта фотка – доказательство, что на дружеских отношениях
Между ними реально что-то было?
Мозг отказывается в это верить.
Только не она... Пожалуйста!
Скинув себе фотку, удаляю её из галереи Купидонова. Возвращаюсь к одноклассникам, которые толпятся рядом с кабинетом физики. Купидон трётся возле Миланы, та вытирает кровь с его лица влажными салфетками.
Впечатываю смартфон ему в грудь.
– Если фотка где-то всплывёт, я тебя линчую.
Милана аж подпрыгивает.
– Это что вообще такое, а?! Что ты себе позволяешь? Это ты ему губы разбил?
Уперев руки в бока, возмущённо смотрит на меня. Не удосужив её ответом, первым захожу в кабинет, который только что открыли. Алина не спешит занимать своё место. Она стоит вместе с подружкой и обоими хоккеистами. Компания о чём-то треплется и весело смеётся.
А я уговариваю себя не реагировать. Теперь у меня есть цель. Нужно подобраться к этой Тане. Нахрена бросаться пустыми обвинениями, если можно узнать всё доподлинно?
С целью жить чуточку легче. Возможно, меня всё же отпустит... И эта нездоровая страсть к Алине пройдёт.
Ага, если бы...
Наконец мышка подходит к нашей парте. Достаёт из рюкзака учебник и молча садится. До звонка ещё пара минут.
Ощущаю, как пространство вокруг нас сжимается, образуя какой-то тесный непроницаемый купол. Даже звуки не доносятся извне. Словно мы совсем одни. И прилеплены друг к другу и ментально, и физически.
Это ненормально! Ненормально испытывать столько всего противоречивого к ней! И только к ней одной!
Я должен отпустить её... И двигаться дальше.
Да что в ней такого, в конце концов?
Но сердце, тело и разум вопят в унисон: «Не отпущу!»
Это раздражает до скрежета зубов. Да это просто убивает!
В какой-то момент мы случайно касаемся локтями. Словно наши тела сами по себе притягиваются друг к другу, как магниты. Алина резко сдвигается в сторону и отворачивается к окну. А за окном идёт густой снег, так сильно напоминающий мне хлопья пепла...
– Ты уверена в своей Тане? – вырывается из меня.
Алина ошарашенно оборачивается.
– Слушай, не делай этого!
– Не делать чего?
– Не смей портить мои отношения с друзьями! Я и так всех потеряла!
– Так ты ей доверяешь? – вновь спрашиваю я, хотя совсем не уверен, что Купидонов сказал правду.
– Я доверяю ей намного больше, чем тебе, – отрезает Алина. – Она хотя бы не пытается меня купить.
Да, мой поганый язык сказал ей именно это... Я – дебил... Бабки ей предлагал за секс... Это воспоминание хочется выдернуть из своей башки.
– Я и не прошу доверять мне. Лучше вообще никому не верь. Меньше придётся разочаровываться в людях.