Пепел сгорающих душ
Шрифт:
Глаза аагира уставились прямо на нее, завораживая своей неподвижностью. В голову сумасшедшими вихрями ворвались странные мысли, непонятные и пугающие в своей чуждости. Лес обрел новые цвета, запахи стали невыносимо острыми. По спине скользнула волна жаркого тепла, растекаясь на все тело, закутывая невидимым коконом. Девушка согнулась в неожиданно накатившем приступе кашля, сплевывая на пестрые листья все новые и новые капли крови. Сознание ускользало, рассыпаясь на бесчисленное множество разноцветных бабочек. Она старалась взять в себя в руки, но разве можно приказать бабочкам не летать? И они вспорхнули ввысь, растворяясь
Очнулась Викаима уже после полудня. Плотный слой облаков распался, образовав прорехи, чем не преминуло воспользоваться упрямое солнце.
Странные ощущения исчезли, да и вообще она почему-то чувствовала себя довольно отдохнувшей, чего с ней уже очень давно не случалось.
Аагир не улетел. Свернувшись в огромный чешуйчатый клубок, зеленый ящер грелся в солнечных лучах. Почувствовав пробуждение девушки, ящер миролюбиво потерся о ее руку и снова замер драгоценной статуей.
Викаима осторожно, чтобы снова не порезаться, погладила его по крупной голове, и предприняла еще одну попытку забраться верхом. То ли она привыкла к скользким чешуям, то ли они на солнце меняли свои свойства, но на этот раз все получилось без малейших проблем.
Девушка еще только раздумывала, как бы убедить аагира взлететь, когда тот плавно распахнул свои полупрозрачные крылья и мягко взмыл в небо. На миг сердце кольнула тень страха — а вдруг не удержится? Но страх тут же исчез, смытый сладостной эйфорией полета. Освежающим глотком рванулся в лицо ветер, принеся с собой запахи недавнего дождя и мокрой листвы. Небрежно скрепленные косы широким плащом разметались за спиной, вызвав у девушки смешок. Хорошо, что ее не видят сейчас наставники Храма — в обморок бы упали, не иначе.
Воспоминание мелькнуло и исчезло, как совершенно неважное. Здесь Викаиму не достать, небо принадлежит ей и только ей. Девушке казалось, что не аагир, а она сама покачивается на невесомых воздушных потоках, планируя с одного на другой, стремительно несется по ним, забираясь все выше и выше — туда, через облака, к ослепительно сияющему солнцу…
Сверху лес казался разноцветным лоскутным покрывалом. Яркие пятна сменяли друг друга, соединяясь и распадаясь в сказочном красоты узоре. Империя Света, раскинувшаяся так широко, что даже отсюда, с неба, ее невозможно охватить взглядом. Требовались многие и многие недели пути, чтобы пройти от высоких гор на западе, неприступно влетающих вверх, до низких гор на востоке, за которыми нет ничего, кроме безлюдных болот, населенных ядовитыми гадами.
На миг ей стало интересно, как выглядит отсюда Бездна. Но на севере, за узкой полосой мертвого леса, зияла пустота. Лишь в воздухе танцевали редкие радужные блики: неутомимое солнце все тщилось проникнуть за невидимый Барьер. Оттуда тянуло холодом и тленом, и Викаима поспешила отвернуться.
Лес расступился, поредел, уступая место человеческим селениям. Поползли маленькие и большие городки, перемежаясь россыпью деревень. Чем дальше от Бездны, тем ниже становились заборы, тем богаче постройки, тем ярче краски на покатых крышах. Вскоре среди домов замелькали и серебристо-зеркальные шпили — местные резиденции служителей Герлены. Конечно, до совершенства столичного Храма этим было невообразимо далеко, но все же и они поражали изяществом своих пропорций и светлой силой, дарующей мир и покой каждому страждущему.
Если
Но если сделать сейчас небольшой крюк… Ее аагир летит так быстро! Это ведь займет совсем немного времени, никто и не заметит… Викаима лишь одним глазком глянет, как там ее дядя, и сразу же отправится в столицу.
Ящер изогнулся, послушно поворачивая направо.
Нужное место удалось найти с превеликим трудом, с высоты полета аагира все деревеньки походили одна на другую как две капли воды. К тому же она явно переоценила скорость передвижения ящера: потребовалось больше суток, чтобы добраться до западных провинций. Под утро девушка с трудом удерживалась на спине аагира и наверняка заснула бы, если бы не колючий осенний ветер, вновь напомнивший о своих правах.
Викаима не знала, как отреагирует призванный ею аагир на других людей, и из предосторожности приземлилась в некотором отдалении, на опушке реденького леса.
— Зверек, ты подожди меня, ладно? — девушка погладила теплую чешую на доверчиво подставленной шее. — Не улетай. А то вдруг еще один раз у меня не получится…
Аагир посмотрел на нее своими серебристыми глазами и свернулся уже привычным клубком, обвив длинный хвост вокруг тела. В рассветных лучах его чешуя блестела, будто мокрая листва после дождя.
Викаима бросила на него последний взгляд и направилась к маячившим через деревья низким крышам. И уже спустя всего несколько шагов пожалела, что не подлетела поближе: утихшая было подвернутая нога напомнила о себе всплеском резкой боли.
Дом ее приемных родителей стоял с самого краю, отгороженный от леса невысоким покосившимся забором. Правда, ей казалось, что он был куда выше и куда прочней… Но все же это тот самый дом, нет никаких сомнений.
Девушка медленно провела пальцами по подгнившим прутьям, не решаясь подойти ближе. Не было ли ошибкой появляться здесь? Прошло столько лет… Когда ее забирали, послушница была маленьким ребенком, да еще и неродным. Скорее всего, ее уже и не помнят… К тому же прийти в таком виде… Викаима нервно поправила замаранную простынь на груди и попыталась заплести донельзя растрепанные волосы. Да уж, совершенно неподобающее облик для служительницы Храма. Чего доброго, еще примут за воровку… Лучше скрыться, пока не прогнали камнями.
Скрипнула дверь сарая, выпуская дородную женщину в некрашеной одежде с тяжелыми ведрами в руках. Викаима замерла, боясь и убежать, и пошевелиться. Имя рвалось с губ, но страх сковывал их крепче любого замка.
Женщина сделала несколько шагов, подняла голову, почувствовав на себе чужой взгляд, и охнула, хватаясь за сердце. С глухим стуком покатились по земле ведра, расплескивая свежее молоко.
— Викки? Да что же это… Викки, кровиночка моя! — и она помчалась вперед, к разделявшему их тоненькому забору.