Per aspera ad astra II B
Шрифт:
Раздалось повторное гудение — на сей раз громче, намного громче. Колба с бледно-синим раствором на краю тумбочки затанцевав, попыталась спрыгнуть на пол, но Йоас, на секунду замерев, ловко схватил ее в сантиметре от пола и водрузил на прежнее место. Кристалл, выждав для приличия еще минуту, издал оглушительный вопль, от которого колба попросту разлетелась вдребезги, застекление шкафа осыпалось блестящими осколками, а Снейр все-таки проснулся.
— Прокляну, — Йоас окинул комнату ошалевшим взором — его только что грубо вырвали из пленительного мира сновидений.
Кристалл
— На связи!
Конус исчез, а комната наполнилась едва слышным гудением.
— Приготовьте инфокристалл для записи.
Снейр выматерился еще раз — несомненно, Благодетели подготовили для него очередной комплект инструкций, которые ему предстояло срочно усвоить. К сожалению, его организм сейчас был вряд ли на это способен.
— К приему готов.
Кристаллосассета, вставленная в основание «рации», налилась фиолетовым — ее стремительно заполняли свежими данными. Судя по тому, что камень мало-помалу наливался алым, этот пакет информации был «одноразовым».
— Немедля ознакомьтесь и приступайте, — артефакт наконец погас, обратившись в ничем не примечательную деталь интерьера. Снейр со стоном опустился на кровать, обхватив ладонями ноющую голову.
До сих пор он даже не подозревал, что действие «Ловца сновидений» можно прервать. Лекарство считалось абсолютно надежным и безупречно безопасным. Его не обнаруживал ни один ядодетектор, но парировать «Ловца» считалось невозможным — буквально через подминуты после принятия наступал глубокий, здоровый сон. Длительность его зависела от дозы, но никогда не была меньше шести часов. Снейр проспал лишь два.
— Надеюсь, это меня не убьет, — Йоас неслышно прошептал слова заклятия и прищелкнул пальцами. Аляповатая картина на стене исчезла — впрочем, только для зельевара, остальные, находись они в комнате, продолжали бы видеть феерическое полотно новомодного художника.
Сейф — одна из немногих вещей, лично изготовленных Благодетелями — коротко пискнул, опознав владельца. Внутри, на нижней полке, стоял крохотный флакончик с кроваво-красной жидкостью — «питьевым золотом», венцом двадцатилетних трудов Снейра. Именно оно, а, точнее, рецепт изготовления этой дивной микстуры, и должен был обеспечить алхимику уважение, почет и несказанное богатство.
Богатство — потому, что даже двадцатиграммовый флакончик «эссенции жизни» стоил более пятисот крон — что с лихвой хватило бы на аренду и содержание трех таверн в «удачных» местах. А почет и уважение — только «питьевое золото» могло излечить любую болезнь. Даже безумие, старость и смерть.
Именно на последнее Йоас и рассчитывал — на тот случай, если присланные сведения окажутся для его мозга той соломинкой, которая сломала хребет верблюду.
На заднем дворе было холодно — даже вода в бочке у двери подернулась тонким слоем ледка. Судя по всему, весна в этом регионе изрядно запаздывала.
Уланов торопливо огляделся — со всех сторон над двориком нависали бревенчатые стены соседних домов. Единственный выход отсюда был через арку,
— Время, время, — десантник осторожно прикрыл створку и принялся кантовать бочку, стараясь не расплескать воду. Лед пошел трещинами, под белесой коркой из стороны в сторону метнулись пузыри воздуха, но все-таки разведчику удалось подпереть заднюю дверь, не пролив ни капли.
Из таверны донесся горестный вопль — похоже, тролль обнаружил труп хозяина. По крайней мере, Уланов надеялся, что причиной горя является именно труп, а не разграбленный тайник. Десантник хотел бы думать, что это задержит гостя хотя бы на пару минут, но, похоже, за сегодня он уже исчерпал свой лимит везения.
Ворота со скрежетом колыхнулись, а секундой позже вздрогнула задняя дверь. Вода в бочке пошла кругами, дробя ледовую корку в мелкое крошево, и Уланов испуганно отпрянул. На миг тесный дворик показался ему мышеловкой — беленые бревна нависли над ним, словно пытаясь раздавить.
Створка ворот медленно пошла назад, с визгом выламывая засов из креплений. Гранитная облицовка первого этажа крошилась, как гипсовая, неохотно выпуская из себя толстенные болты.
Десантник отошел в дальний угол двора и затравленно огляделся — бревенчатые стены казались ему совершенно неприступными. Конечно, будь он облачен в стандартный десантный скафандр, даже без реактивного ранца, проблема бы снялась сама собой — выдвижные «когти» на руках и ногах позволяли карабкаться даже по бетону, не говоря уже о дереве. Но сейчас, увы, разведчику приходилось рассчитывать только на собственные силы.
Бочка с грохотом перевернулась, плеснув на разведчика грязной волной обжигающе-ледяной воды. В сапогах сразу захлюпало, и Уланов потратил пару драгоценных секунд, чтобы их скинуть. Ворота вылетели окончательно, и во дворик, гнусно ухмыляясь, шагнул тролль. В руках у него сверкал идеально начищенный чекан.
Уланов кинул быстрый взгляд в сторону — задняя дверь еще продолжала дергаться. Значит, те, кто был внутри, пока не сообразили, что обходной путь открыт…
Единственным козырем десантника могла стать только скорость и хитрость — в ближнем бою он не выстоит против тролля и минуты. Дареные покойным капитаном сапоги взмыли в воздух — не то, чтобы Уланов рассчитывал поразить противника насмерть силой удара или убойностью запаха… Нет, он хотел всего лишь отвлечь его внимание.
Чекан свистнул в воздухе, его клюв с легкостью проткнул сапог, словно тот был сделан из гнилой тряпки. Второй угодил троллю чуть пониже правого глаза, заставив моргнуть.
Собственно, именно этого десантник и добивался. Стоило противнику прикрыть глаза, как Уланов сорвался с места — со скоростью, совершенно невообразимой для местных. Три длинных, но очень быстрых шага, прыжок — и десантник замер, балансируя на плечах ошалевшего тролля. Тот пришел в себя через секунду, но было уже поздно — Уланов ухватился за отлив и одним движением забрался на двускатную крышу.