Перебежчик

Корнуэлл Бернард

– Смею предположить, слишком долгая, чтобы рассказывать ее прямо сейчас, - произнесла миссис Гордон голосом, огрубевшим от многолетних попыток вселить в ленивую паству хоть какое-то подобие энтузиазма.
– Но всё равно мне приятно видеть вас в роли защитника прав штатов, мистер Старбак. Наше дело правое и благородное. А вы, мисс Ройял?
– она повернулась к Салли, - вы из Ричмонда?

– Из округа Гринбрир, мэм, - солгала Салли, назвав округ, находящийся в самом дальней, западной части штата.
– Мой отец не захотел, чтобы я оставалась там во

время военных действий, и послал меня сюда к родственникам, - она прилагала все усилия, чтобы избавиться от своего грубого деревенского акцента, но кое-что всё равно осталось.

– К тёте на Франклин-стрит, - объяснила она.

– Возможно, вы ее знаете?

Миссис Гордон оценивала качество платья Салли, стоимость ее зонтика и изысканность кружевного воротничка, резко контрастировавших со штопанной и простой одеждой матери и дочери.

Миссис Гордон наверняка также отметила, что Салли пользуется пудрой и румянами - аксессуарами, которые не дозволялись в доме миссис Гордон, но, возможно, невинный вид и молодость Салли смягчили неодобрение миссис Гордон.

– Она серьезно больна, - Салли попыталась избежать дальнейших расспросов о своей воображаемой тетушке.

– В противном случае, уверена, она бы согласилась нанести нам визит, - на упоминание болезни миссис Гордон откликнулась оживленно, как старый вояка, услышавший призыв горна.
– И какую церковь посещает ваша тетушка, мисс Ройял?

Старбак понял, что Салли не знает, что придумать в ответ.

– Меня представили мисс Ройял в баптистской церкви на Грейс-стрит, - сказал он, намеренно выбрав одно из самых незначительных религиозных объединений города. Старбак заметил серьезный взгляд Джулии и понял, что слишком сильно пытается произвести на нее впечатление.

– В таком случае уверена, что мы должны быть знакомы с вашей тётей, - настаивала миссис Гордон.
– Думаю, мы с мистером Гордоном знакомы со всеми семьями евангелистов Ричмонда. Не так ли, Джулия?

– Уверена, что так, мама.

– Как зовут вашу тётушку, мисс Ройял?
– настойчиво поинтересовалась миссис Гордон.

– Мисс Джинни Ричардсон, - ответила Салли, использовав имя совладелицы борделя на Маршалл-стрит.

– Не думаю, что знаю каких-либо Ричардсонов в Виргинии, - нахмурилась миссис Гордон, пытаясь припомнить это имя.
– Баптистская церковь на Грейс-стрит, говорите? Мы не баптисты, мисс Ройял, - миссис Гордон сделала это заявление тем же тоном, каким бы заверила Салли, что она не каннибал и не католичка.

– Но, конечно же, мы знаем эту церковь. Возможно, как-нибудь вы захотите послушать проповедь моего мужа?
– приглашение было сделано как Старбаку, так и Салли.

– Наверняка, - ответила Салли с энтузиазмом, происходящим от облегчения, что ей не придется больше вдаваться в детали относительно воображаемой тетушки.

– Не хотите ли выпить с нами чаю?
– предложила миссис Гордон Салли.

– Приходите в пятницу. По пятницам мы читаем Писание раненым в больнице Чимборасо.

Эта больница была крупнейшим военным

госпиталем в Ричмонде.

– С удовольствием, - приветливо и с готовностью отозвалась Салли, словно предложение миссис Гордон должно было оживить ее скучные вечера.

– А что касается вас, мистер Старбак, - добавила миссис Гордон, - нам всегда требуются сильные руки, помогать больным в палатах. Некоторые не могут удержать Писание.

– Конечно, мэм. Это будет честь для меня.

– Адам всё устроит. Никаких кринолинов, мисс Ройял, между койками слишком мало места для всех этих рюшей. А теперь пойдем, Джулия.

Миссис Гордон, всё-таки высказав свое неодобрение одеждой Салли, одарила ее улыбкой, а Старбака кивком, а потом удалилась вдоль по улице. Адам поспешно пообещал оставить Старбаку записку в паспортном бюро, а потом, прикоснувшись к шляпе в качестве прощания с Салли, побежал догонять Гордонов.

Салли засмеялась.

– Я наблюдала за тобой, Нат Старбак. Тебе понравилась эта церковная девчонка, так ведь?

– Чепуха, - фыркнул Старбак, но по правде говоря, он гадал, что же в этой одетой в простое платье Джулии Гордон так его привлекало. Может, то, что дочь миссионера олицетворяла мир благочестия, знаний и невинности, который он навсегда потерял из-за своего вероотступничества?

– По мне, так она выглядит какой-то гимназисткой, - заявила Салли, беря его под руку.

– Возможно, именно это и нужно Адаму, - сказал Старбак.

– Чёрт, вот и нет. Она для него слишком сильная, - язвительно заметила Салли.

– Адам всегда был размазней. Никогда не мог принять решение. И он так меня и не узнал, да?

Старбак улыбнулся довольным ноткам в ее голосе.

– Не узнал.

– Он так странно на меня смотрел, будто думает, что мы должны быть знакомы, но так и не вспомнил, кто я, - Салли сияла.

– Думаешь, они и правда пригласили нас на чай?

– Может, и так, но мы не пойдем.

– Почему это?
– спросила Салли, когда они свернули на Франклин-стрит.

– Потому что я провел всю свою чертову жизнь в респектабельных домах евангелистов и теперь пытаюсь от них сбежать.

Салли захохотала.

– Не пойдешь даже ради церковной девчонки?
– поддразнила она Старбака.
– А я бы хотела пойти.

– Конечно же, ты не пойдешь.

– Нет, пойду. Хочу посмотреть, как эти люди живут и делают все эти правильные вещи. Меня никогда еще не приглашали в респектабельный дом. Или ты меня стыдишься?

Конечно, нет!

Салли остановилась, заставив Старбака посмотреть ей в лицо. В ее глазах стояли слезы.

– Нат Старбак! Тебе стыдно взять меня в приличный дом?

– Нет!

– Потому что я зарабатываю на жизнь, лежа на спине? В этом дело?

Он поцеловал ее руку.

– Я не стыжусь тебя, Салли Траслоу. Я просто думаю, что тебе будет скучно. Это скучный мир. Мир без кринолинов.

– А я хочу его увидеть. Хочу увидеть, как это - быть респектабельной, - заявила она с жалостливым упрямством.