Перебежчик
Шрифт:
Он снова посмотрел на Ревика.
На этот раз зелёно-фиолетовые глаза выглядели свирепыми.
— Я доставлю тебя туда, брат, — его голос стал холодным, бескомпромиссным. — Я обещаю тебе, что сделаю это, или же ни один из нас туда не доберётся. Я не брошу тебя. Я обещаю, что не брошу тебя. Ладно? Перестань думать, что я так сделаю, иначе я буду глубоко оскорблён, брат.
Ревик кивнул, прикусив внутреннюю сторону щеки.
Теперь он чувствовал вокруг себя другие света.
Он почувствовал сочувствие, шепот беспокойства.
Он даже
Это смутило его больше всего на свете.
Кто были эти люди? Почему они вообще заботились о нём? Чего они от него хотели? От этого вопроса у него разболелась голова, внутри всё сжалось.
Никто никогда не был добр к нему без причины.
Он понял это много лет назад. Это всегда было ловушкой.
Всегда имелась своя цена.
Серебристый свет продолжал скользить вокруг Ревика, притягивая к себе, усиливая тошноту, заставляя его сдерживать подступающую желчь, заставлять ноги двигаться, а тело — устремляться вперёд.
Тот же самый металлический свет нашёл точку входа, где-то за пределами осознания Ревика, в какой-то структуре, которая жила в его свете, над его головой. Прежде чем Ревик смог остановить это или даже послать предупреждение остальным…
Свет устремился вниз через ту же самую конструкцию, окутав его железом.
Боль от этого заставила Ревика споткнуться.
Она чуть не заставила его рухнуть на колени.
Тошнота усиливалась, пока всё его тело не содрогнулось в рвотном позыве. Он понятия не имел, стошнило ли его чем-нибудь. Его зрение по-настоящему затуманилось, вызвав такую сильную дезориентацию и усталость, что он споткнулся во второй раз. В тот раз он упал… на дерево. Он быстро схватился за ствол, задыхаясь, но те пальцы ещё сильнее сжали его руку.
Теперь он едва мог их чувствовать.
Серебристый свет всё ещё лился на него дождём.
Боль в голове и груди начала усиливаться.
Потом стало намного хуже.
Затем всё стало так плохо, что Ревик понял — Даледжем был прав.
Он уже мёртв — Шулеры убьют его здесь. Ему некуда уйти достаточно далеко, чтобы Шулеры и Галейт не последовали за ним. Они нашли его. Они снова заполучили его свет.
С их точки зрения это был вовсе не его свет.
Его свет принадлежал им.
Может быть, они даже правы. Может быть, его свет правда принадлежал им.
Они, вероятно, сделали больше, чтобы изменить его свет, вырастить, культивировать и придать ему форму, чем сам Ревик, что бы он ни говорил себе в то время. По сути, когда дело касалось света, тебе принадлежало то, чем ты пользовался. Когда ты утратил это право собственности, некому было плакаться.
Теперь они просто закончат начатую работу.
Они сломают в нём всё, покроют его расплавленным металлом и холодным огнём.
Уже слишком поздно. Он уже у них в руках.
Если остальные останутся, их тоже тупо поймают. Если они попытаются вынести его отсюда, их поймают. Если они попытаются бороться с Организацией, их поймают. Что бы они ни сделали, чтобы задержать свой
Их поймают, и они исчезнут… и они будут потеряны.
Это будет вина Ревика.
Разведчики Организации, которые спикируют, как стервятники в темноте.
Даледжем сказал, что не бросит его.
В то время эти слова успокоили Ревика.
Теперь воспоминание о них повергло его в панику.
Мысли путались в мозгу Ревика с такой силой, что он не мог говорить, даже сказать им, чтобы они ушли от него, бросили его там…
Затем, откуда ни возьмись, вмешалось что-то ещё.
Не что-то.
Кто-то.
Кто-то, кто внезапно ощущался ужасно похоже на…
— Балидор, — пробормотал Даледжем рядом с ним.
Ревик мог его слышать. Он снова смог слышать другого видящего.
Он смог слышать его и чувствовать на себе его руки, движение его пальцев.
Это было такое облегчение, что он мог лишь закрыть глаза.
Видящий рядом с ним продолжал бормотать себе под нос, и его слова звучали воинственно, почти сердито, но в то же время источали облегчение, которое было почти физическим.
— …Наконец-то, бл*дь, — прорычал Даледжем. — Мы пытались связаться с ним с тех пор, как ты упал на той дороге. Они помогут тебе, брат. Он и та женщина. Они также подключили Вэша к конструкции. И Тарси, нашего бывшего лидера Адипана. По крайней мере, они не дадут им убить тебя из грёбаного Барьера, пока мы не сможем освободить твой свет…
Ревика несколько смутило то, насколько сердито звучал голос собеседника.
Ему пришло в голову, что он, возможно, сердится на него…
— Нет, брат, — хватка Даледжема на нём усилилась. Его голос стал тише, и по свету Ревика разлилось тепло. — Никто на тебя не сердится, брат. Поверь мне в этом.
Он сильнее дёрнул Ревика за руку, и беспокойство просачивалось сквозь его пальцы.
Ревик бездумно последовал за ним, внезапно осознав, что держит другую руку на рукояти глока, пристёгнутого ремнём к правому бедру. Он судорожно сжал оружие, но не пытался вытащить. В этот момент он также не слишком старался вести себя тихо, хотя и следовал за светом Даледжема и за движением его руки.
На протяжении нескольких минут это было всем, что он осознавал.
Свет, эта хватка пальцев, звуки, которые он издавал в джунглях.
Затем до него дошло, что что-то постепенно меняется.
Ревик почти снова мог видеть.
Теперь он ощущал в своём свете отголоски Вэша, а также Балидора.
Он всё ещё больше всего чувствовал Балидора, но импульсивно притягивал Вэша и почувствовал, что присутствие другого видящего стало ещё сильнее. Ему пришлось прикусить губу, чтобы удержаться от попытки заговорить со старшим видящим. Он обнаружил, что хочет поговорить с ним, хотя на самом деле слов не было — ничего связного, ничего, что имело бы хоть какой-то смысл.