Перед рассветом
Шрифт:
— Примите мои извинения, ваше сиятельство, — Калиновский поклонился Юсуповой. — Изволите ли видеть — прибыл курьер. Говорит, что к вам. Пока мой секретарь отлучился из приёмной, этот негодник стащил у него со стола портсигар.
— Фи, как неприлично, — выплывая из кабинета, возмутилась Юсупова. — Этого мерзавца следует высечь!
— Вы совершенно правы, ваше сиятельство, — Калиновский поклонился ещё ниже. — Однако, если позволите, прежде стоило бы узнать, что привело его к вам. Он утверждает, что дело весьма срочное.
— Ах, ну конечно, — спохватилась
— Ы-ы-ы, — провыл перепуганный курьер.
— Изволь отвечать внятно, когда с тобой разговаривает княгиня! — Юсупова топнула ногой.
— В-вот, — прохрипел курьер. Неловко нащупал висящий на боку кожаный планшет, открыл и вытащил конверт. — Письмо до вашей милости, срочное…
— Так подай его сюда! — Юсупова снова топнула ногой.
Курьер, не придумав, видимо, ничего другого, разжал пальцы. Конверт описал в воздухе изящную дугу и воткнулся углом в высокую причёску Юсуповой.
Княгиня взвизгнула:
— Безобразие! Как ты смеешь!
— Позвольте, Зинаида Павловна, я помогу… — вокруг Юсуповой засуетился Илларион.
Он был ниже невестки почти на голову. Для того, чтобы ухватиться за конверт, Иллариону пришлось встать на цыпочки. Потянул он неловко, и в причёске от этого что-то нарушилось. Посыпались шпильки, на пол упали два роскошных чёрных локона.
Юсупова побагровела. Воскликнула:
— Ах! — Присела на корточки, одной рукой подбирая с пола фальшивые локоны, другой оттолкнув Иллариона. — Господа, немедленно выйдите отсюда! Мне необходимо привести себя в порядок!
— А письмо прочитать вы не хотите? — с трудом сдерживая смех, спросил я.
— Письмо? — переспросила Юсупова. — Какое письмо?
Н-да. Тот случай, когда все блага, отмеренные мирозданием, ушли в красоту.
— Вот это, ваше сиятельство.
Калиновский повёл рукой. Конверт выпутался из волос Юсуповой и порхнул к нему. Калиновский с поклоном протянул письмо Юсуповой.
Голубой конверт был разрисован синими розочками. Не заклеен и не запечатан.
Юсупова открыла конверт, вытащила сложенный вдвое листок писчей бумаги. Развернула. И недолго думая прочитала вслух:
— Любезная моя матушка. Приношу извинения за то, что заставил вас волноваться. Неотложные дела требуют немедленного моего присутствия вне стен академии. В связи с чем я вынужден срочно оставить учебу на неопределенный срок. Прошу вас связаться с господином Калиновским и сообщить ему об этом. Искренне ваш — Георгий Юсупов.
Наступила тишина.
— Э-э-э… Это всё? — выдержав паузу, осторожно спросил Калиновский.
Юсупова заглянула в листок. Кивнула:
— Всё. — Задумалась. Проговорила: — Связаться с господином Калиновским… Ах, да вот же вы! — она всплеснула руками. — Господин Калиновский. Сообщаю вам, что мой сын отбыл по неотложным делам на неопределенное время.
— Э-э-э, — снова озадачился Калиновский. — А могу я поинтересоваться, по каким делам и куда именно отбыл Георгий Венедиктович?
Юсупова дёрнула красивым плечиком:
—
— А куда?
— Представления не имею, — рассердилась Юсупова. — Мой покойный супруг тоже никогда не сообщал мне деталей. Отбыл — стало быть, так нужно! И почему, скажите на милость, я вообще должна об этом думать? Нынче вечером у Шереметевых — благотворительный бал.
— Вы ни в коем случае не должны об этом думать, ваше сиятельство, — Калиновский поклонился. — Могу ли я ещё чем-нибудь вам помочь?
— Проводите меня к авто, — Юсупова устремилась к двери. — Раз Георгий нашелся, то я не могу более здесь задерживаться! А в этих ваших коридорах и заблудиться недолго. Лабиринт Минотавра, право слово.
— Разумеется! Разумеется, провожу, — Калиновский поспешил вперёд и распахнул перед Юсуповой дверь. Он буквально светился от счастья. — С преогромным удовольствием!
Ошарашенный Илларион выскочил вслед за Калиновским и невесткой.
— И что это значит, Константин Александрович? — Платон уставился на меня.
— Ы-ы-ы, — умоляюще прохрипел из-под потолка курьер, напоминая о себе.
Он обеими руками держался за воротник, пытаясь оттянуть его от шеи.
Платон брезгливо щёлкнул пальцами. Курьер рухнул на пол.
— Будешь воровать — руки вырву, — ровным, спокойным голосом пообещал Платон.
— Не буду, ваше благородие, — трясясь, как осиновый лист, забормотал курьер. Принялся пятиться к двери. — Ни в жисть больше чужого не трону, Христом богом клянусь!
— Пошёл вон, — разрешил Платон.
Парень чесанул так, что пятки засверкали.
— Да ты просто гений педагогики, — глядя вслед воришке, заметил я.
Платон сдержанно поклонился:
— Благодарю. Однако, ваше сиятельство, вы не ответили на мой вопрос. Что это значит? Письмо от Юсупова — вы ведь знали, что его должны вот-вот принести?
Я вздохнул. Что это значит… Это значит, что Вова меня не подвёл. Все инструкции исполнил в точности.
Письмо мамаше Жоржа написала Надя. Однажды в разговоре с сестрой проскочила информация, что Надя умеет мастерски подделывать не только внешность. Проговорилась, что и почерк может скопировать любой. Тогда мне это было ни к чему, но на подкорку, видимо, записалось. И, когда понадобилось — в памяти всплыло.
Вернувшись ночью в академию, я отправил Джонатана в комнату Жоржа. Он утащил с его стола тетрадь — образец почерка. Тетрадь Джонатан отнёс Вове, который дожидался в машине за оградой. С утра пораньше Вова стоял возле особняка Барятинских и поджидал Надю — та к восьми утра отправлялась на курсы, Вова её частенько отвозил. Передал Наде тетрадь Жоржа и попросил написать письмо.
Письмо Вова положил в конверт и самолично отвёз в службу курьерской доставки. Убедился, что курьер прибыл сначала во дворец Юсуповых, а потом — узнав, видимо, что княгини нет дома — рванул в академию. Что было дальше, мы с Платоном видели. То, что курьер окажется вором, Вова предвидеть не мог. Да и к делу это отношения не имеет. Свою задачу Вова выполнил.