Переход

Номен Квинтус

— Мы на своих людях наживаться не станем! Впрочем и миллион… даже украсть неоткуда.

— Выпустите облигации, десятирублевые, каждая в течение трех месяцев… в течение полугода будет владельцу погашена мешком цемента. Я почему-то думаю, что при такой разрухе облигаций на пару миллионов получится меньше чем за неделю продать.

— Ну и какой ты партизан после этого? Нэпман прожженный… вот только как эти облигации в ЦК согласовать…

— Никак. Вы у нас первый секретарь Белоруссии, и именно вы дадите разрешение — не поручение, а именно разрешение — Витебскому обкому на выпуск областных

облигаций восстановительного займа. Займа на восстановление городов и сел области исключительно.

— Значит, говоришь, миллион…

— Я не знаю, про миллион я от балды сказал. Нужно тех же инженеров озадачить, с известкового и с «Красного борца», пусть они сначала сметы составят, а потом уже и облигациями можно будет заняться.

— То есть ты просто тут языком треплешь… но треплешь по делу. Ладно, я думаю, что про прессы кирпичные ты понял, а остальное… телефон-то тебе провели?

— Да.

— Тогда если что, то будь готов по вызову срочно выехать куда-то. В Оршу, или сюда, в Минск. И не спорь: я вижу, что у тебя язык без костей, но излагает он мысли не самые глупые. Простые, вот только почему никто, кроме тебя, до этого не допер… Иди, а понадобишься — позовем.

Про Витебскую ГЭС Алексей знал немного. То есть знал, что ее где-то в двухтысячных построили и что мощность у нее было именно сорок мегаватт. А еще довольно точно знал, где именно ее поставили — но после того, как в Минске один небольшой переулок был заасфальтирован «укатанным бетоном» и люди поняли, «что это хорошо», руководство Белоруссии заказало проект станции в Ленинграде — и там его буквально за полгода подготовили. А решил товарищ Пономаренко, что это — хорошо. Однако проект — это всего лишь довольно толстая папка с бумагами, электричества от него не дождешься — а средств на строительство в республике не было. Но Пантелеймон Кондратьевич запомнил, что один «юный партизан, орденоносец Херов» на всякие выдумки очень даже горазд. Так что не прошло и месяца с последнего разговора, как Алексея снова пригласили в Минск:

— Товарищ Воронов, — Пантелеймон Кондратьевич начал разговор очень официально, — вот скажи нам, бестолковым, на какие шиши мы можем ГЭС возле Витебска выстроить. Потому что в бюджете республики, сам понимаешь, ни шиша нет. А если какие шиши и появятся, то у нас столько всякого неотложного отложено из-за нехватки средств…и я уже спрашивал, Москва денег нам не даст. И вообще ничего не даст, у них не одна небольшая республика, а вся страна в… ну, в общем, в плохом состоянии. У нас половина цемента из Кричева в Россию отправляется, и это правильно. Но вот со станцией…

— Лишних ресурсов в республике никогда не будет, так что тут и выбора нет: ГЭС нужно будет строить межколхозную. Колхозы-то сами могут решать, куда им деньги заработанные девать.

— Ну да, а то они и не знают, куда деньги деть, их у колхозов столько, что хоть в бочках соли.

— Вопрос решаемый. Я вам больше скажу, только колхозы Витебской области на маленькую ГЭС средства легко изыщут. Не прям вот щяз, но уже следующим летом…

— Ага, а я тут сижу и ничего про колхозы не знаю.

— С одной стороны, колхозы у нас из-за разрухи послевоенной просто нищие, но

ведь республика им очень серьезно помогает. И было бы неверно, если колхозы в ответ на эту помощь сами республике не помогут. Но начинать нужно не с электростанции, есть другие, несколько обходные пути. Получится помедленнее, но результат любого порадует.

— Я тебя внимательно слушаю…

— Печь цементную в Орше выстроили? Во сколько она обошлась?

— Еще строят, но с ценой уже все ясно: если с газогенераторами считать, то в полтора миллиона. А еще мельницы, и я не говорю о расходах на торфопредприятия.

— Пока и этого достаточно: для колхоза полтора миллиона — сумма очень заметная, но если взять уже два десятка колхозов, хотя бы крупных колхозов на Витебщине, то это уже терпимо. Цементные заводы в Кричеве и в Красном селе пока еще в процессе восстановления, а цемент уже сейчас стране нужен. А возле Костюковичей и глина есть, и мел прекрасный — но большой завод строить долго и средств на него нет. Но если колхозники скинутся и поставят там три-четыре шахтных печи… колхозных печи, то у колхозов уже следующим летом будет цемента достаточно чтобы строить плотину на Двине.

— С плотиной понятно, а генераторы где взять? Прочее все оборудование?

— Я, конечно, молодой еще и ничего в управлении страной не понимаю, но мне кажется, что если во всем Советском Союзе генераторы могут делать только два завода, то это не совсем правильно. Ну да, не смотрите на меня так, я и без вас знаю, что средств нет. Однако опять: средств нет в бюджете, однако здесь мы снова должны опереться на энтузиазм масс. В первую очередь — комсомольцев. Вы товарища Зимянина на эту работу натравите…

— Какую работу?

— На строительство и запуск завода по выпуску небольших гидрогенераторов.

— И как наш комсомол сможет это проделать? Ведь у них…

— Пусть на заводах субботники коммунистические проведут, нужные для нового завода станки сверх плана сделают. Какие именно нужны будут — это пусть уже инженеры-энергетики расскажут. В Витебске станкостроительных заводов сколько уже?

— А металл где брать?

— Я тут для своей деревни приборчик сделал, металлоискатель. И оказывается, у нас в земле столько разных металлов валяется! Я только на полях и в лесах вокруг Приреченской одних гильз немецких насобирал пару центнеров… не один я, там больше детишки все же резвились. А если комсомольцев не из одной деревни мобилизовать… только пионеров в лес посылать нельзя, там и взрывающегося разного много понавалено. Но это пусть уже комсомол с саперами договаривается, я же одно скажу: немцы нам меди запасли что на несколько таких ГЭС хватит генераторы сделать.

— Ну да, в республике жрать нечего, а мы людей будет отвлекать на поиск гильз…

— Да, насчет жрать, раз уж вы напомнили, то скажу пока снова не забыл: в земле у нас не только металл разный валяется. Мне, было дело, немец один интересный попался, геолог из Магдебурга. Он сказал, что километрах в десяти к северо-востоку от Старобина на глубине метров четыреста лежит огромный пласт соли.

— Очень интересно!

— Но соль не поваренная, а сильвинит, то есть хлористый калий. Калийное удобрение, проще говоря.