Перекрёстки времени

Казанцева Марина Николаевна

Играла музыка - кто-то догадался принести с собой магнитофон. И снова начались танцы, и группы выпускников из разных школ начали перемешиваться потихоньку.

– Зой, можно пригласить тебя на танец?
– потея от смелости, спросил рыженькую тот неуклюжий парень, которого откровенно гнали одноклассники.

Не обладая яркой и выразительной красотой, девушка всё же была очень привлекательна - наверно, из-за весёлых искорок в глазах. Но куда ей с этой тонкой фигуркой против признанных красавиц класса - физически созревших, полногрудых, сознающих свою несомненную женскую привлекательность. Кажется, она понимала, что тех парней в

гогочущей группе она не привлекает, но и этот ей не нравился. С неохотой она приняла приглашение и уступила танец.

– Только лапами по мне не ёрзай, - серьёзно предупредила она парня.

Куда там лапами по ней ёрзать! Колян едва дышал от страха! Неуклюже держа девушку вспотевшими ладонями, он сосредоточенно и неуклюже топтался вокруг неё, стараясь не наступить ей на ноги. И, конечно, наступил. Оба не замечали, что вокруг них образовалась пустота, но в ней скрывались четверо наблюдателей - те обступили пару и прислушивались к разговору.

– Коль, ты куда пойдёшь после школы?
– спросила Зоя, стараясь придерживаться ритма.

– В институт, - буркнул Коля, в очередной раз придавив подошвой носок её туфли.
– А ты?

– Я тоже в институт!
– восторженно ответила она, - На математику! Хочу быть программистом!

Он недоверчиво фыркнул ноздрёй, как будто осуждал. Хотел сказать ещё что-то, но тут услышал оброненные кем-то из девушек слова:

– Колян Косицын-то за Зойкой как приударяет! Жених прямо!

Танец кончился, и Зоя упорхнула - все побежали встречать восход солнца и облепили перила ограды. А Колян Косицын остался в одиночестве. Он не видел, что вокруг него образовалось кольцо из четырёх наблюдателей. Они заглядывали ему в глаза и с любопытством рассматривали его нелепую фигуру. Потом трое отделились от него и направились к толпе выпускников, облепивших перила и восторженно галдящих при виде восходящего светила. Остался рядом с Колей один, с чёрными крыльями, растущими из лопаток, с хитрой физиономией и нахальными чёрными глазами.

Едва Коля попытался тронуть с места, как невидимые ладони легли ему на плечи, а к уху его припали губы и начали нашёптывать что-то.

– Не делай этого, Коля, - вкрадчиво шептал невидимка, - Она не для тебя. Ты жалкий, Коля, ты неудачник.

У Косицына поникли плечи, плетями повисли руки, и чёрная тоска стала заполнять его неглубокую душонку.

Всю жизнь он завидовал другим и хотел быть таким сильным и удачливым, как все эти самоуверенные парни. Он хотел этих девчонок с их пышными формами, но они его за парня-то не принимали. Они не стеснялись поправлять при нём чулки и болтали о таких вещах, что он понимал: его оскорбляют. Не обладая никакими способностями, он мечтал о карьере. Он так хотел однажды пройтись перед этими нахальными парнями, которые обижали его с первого класса, если не с детского садика, и козырнуть своей удачей: он начальник, он зарабатывает много денег, у него квартира, машина и красивая жена. Но мама, больная одиночка, говорила ему: мы, Коленька, несчастные, нас все обижают. Так он и впитал эту её вечную обиду, так и жил с ней, и никуда она от него не денется.

– Куда тебе эти тупые телки, - шептал ему на ухо демон, - ты душевно тонкий, ранимый - они тебя не понимают. Тебе нужна девушка, которая тебя будет ценить. Чтобы не требовала много от тебя.

И потихоньку подталкивал своего подопечного к одиноко стоящей фигурке.

Бледненькая девушка с гладкими, мышиного цвета

волосами, стояла отдельно от всех с постным видом. Есть, наверно, в каждом классе такие изгои - тихие, неприметные, молчаливо-обидчивые, и мало кто догадывается, какие бури бушуют у них в душах, и какие ураганы чувств мечутся за их невыразительными глазами.

– Вас как зовут?
– спёртым голосом спросил Косицын.

– Рая, - тут же встрепенулась девушка и с надеждой посмотрела на худого незнакомого ей парня.

– А меня Коля, - несмело обрадовался тот этому заинтересованному взгляду.

Вместе со всеми Зоя встречала рассвет, и вот оранжевый полукруг уверенно всплыл в бледное утреннее небо и брызнул первыми лучами по просыпающейся Оке, осветил бетонные плиты берегового склона и обдал румянцем побледневшие от бессонной ночи лица. Вокруг смеялись, пели, играла музыка. Девчонки обнимались с парнями. Это было начало взрослой жизни, и подруги старались показать, что у них уже всё "по-настоящему".

– Зойк, а твой-то закадрил с другой!
– шепнула ей одноклассница, не имеющая парня.

Косицын не её идеал, но всё же ухаживал за ней. Весь класс судачил о том, что Колян влюбился в Зойку - не то, чтобы очень интересно, но надо же о чем-то сплетничать! Вот и теперь на последнем школьном балу он топтался вокруг неё с мрачно-умоляющим видом. В конце концов, своим упорством он сразил её сердце, и она одарила его танцем. И вдруг такая измена! Вот так взял и закадрил с другой?! По мнению подруг, следовало немедленно пойти и проучить наглую захватчицу - это зойкин парень!

– Идём, покажем ей!
– уже дёргала её верная подружка, предвкушая сцену.

Прекрасный момент был нарушен, и Зоя отвернулась от победно поднимающегося светила. Она выбиралась из толпы одноклассников и каких-то чужих ребят, а следом с негодующим верещанием уже проталкивалась и подружка, как вдруг кто-то крикнул. И этот голос странно выделился среди всеобщего шума:

– Семёнов!

– Ну, я!
– отозвался чей-то голос, и крупная фигура в белой рубашке с галстуком пересекла путь Зое, сбила её с курса, и привела в нелепое вращение, да так, что она потеряла равновесие и попросту упала бы, если бы её не подхватили руки парня.

– Ой, девушка!
– воскликнул голос над её головой.
– Надеюсь, не ушиб?

Она подняла глаза и увидала круглую славянскую физиономию, украшенную пшеничной копной чёлки.

Странно, что вокруг не было никого - все облепили ограду и шумно любовались солнцем. Подруга зоина куда-то подевалась - провалилась обратно в толпу. То ли платье за что-то зацепилось, то ли ещё чего. Но странно было то, что при этом она слышала слова: давай, давай, иди смотреть на солнце! И голос-то был женский! Странным образом её развернуло и пропихало обратно к ограде, и толпа опять за ней сомкнулась.

Красавец Сашка Семёнов, любимец женской половины класса, хотел извиниться и продолжить траекторию пути. Но тут его словно что-то остановило.

"А девушка какая, Саня!" - мечтательно сказал ему внутренний голос, и он остановился.

Отчего-то странно колыхнуло сердце, и он увидел глаза незнакомки, с обидой глядящие на него. Кажется, он слишком сильно толкнул её, как будто его самого что-то пихнуло. Но вокруг-то нету никого! Поодаль только стояла с каким-то парнем его одноклассница Райка, и оба о чём-то говорили.