Перекресток в центре Европы
Шрифт:
– Вот тебе и Прага, центр Европы, – снова вздохнула Алла.
– И еще хочу тебя серьезно предупредить, – продолжал Вова, – раз уж у нас такой разговор. Будь крайне осторожна с этими… как там они себя называют? Скинхэды! Эти отморозки просто охотятся на нас! Встречи с ними чрезвычайно вредны для здоровья! – он сделал выразительную паузу, – Как только видишь подозрительных молодчиков, а если еще и с каким-то фашистским антуражем, все, рот на замок и убегай! Не дразни собак! Они, конечно, не на каждом шагу, но столкновения все же случаются. Будь внимательна. Ну и напоследок, еще немного информации. Прага, чтоб ты знала, столица карманников. Тут толкутся беззаботные туристы, наверное, со всего мира! Забыв о кошельках и осторожности, таращатся на всякие
«Может, бросить все, пока не поздно и вернуться домой? – думала в тот вечер Юля, засыпая, но тут же одернула себя, – ну да, как это я все брошу? Я же еще даже не начала ничего! И никакие проходимцы не заставят меня испугаться! Я – сильная, я никого не боюсь, у меня все получится»!
Все следующие дни Юля принимала гостей. Все хотели с ней увидеться после приезда.
Здесь совершенно невозможно было найти какую-то информацию о России. Местные газеты освещали только внутригосударственные или европейские события, телевидение тоже очень редко обращалось лицом к Востоку.
Вообще, передачи местного телевидения большой оригинальностью не отличались. Самой популярным продуктом вещания здесь было «почасичко», дословно, погодочка или погодка. На экране возникало окошко с закрытыми ставнями, которые стремительно распахивались, и в открытом окне появлялась ослепительная юная красотка, или привлекательный молодой человек с торсом атлета, иногда – менее симпатичные персонажи. Участником этого действа мог стать любой желающий с улицы. Исполнители менялись каждый день. Неизменным оставался дилетантский или профессиональный стриптиз, который с непонятным удовольствием демонстрировали эти «метеорологи». Тем временем, на раскрытых ставнях показывали прогноз погоды на завтра. Процесс длился не более пяти минут. Юля каждый раз спохватывалась, что опять прозевала этот самый прогноз. Кстати, все кто смотрел передачу тоже начисто забывал про погоду, хотя на самом деле их гораздо больше интересовала именно погода, а не какие-то сомнительные телеса очередной перезрелой красотки. Справедливости ради, надо сказать, что чаще, конечно, показывали молодых красивых девушек, так что рейтинги у передачи были самые высокие, особенно среди мужской аудитории.
Новости Юля не смотрела, так как ни слова не понимала, но Володя ей рассказывал, что информационные выпуски не отличались содержательностью. Позже, когда она уже начала понимать по-чешски, у нее появилась возможность убедиться, что это было действительно так.
– Представляешь, – возмущался Вова, – целых полчаса в центральных новостях с умилением рассказывали о том, что у них в зоопарке жирафа родила жирафенка! А я точно знаю, что у нас в стране в этот день что-то произошло! Так эти недоумки ни слова не сказали! Видите ли, их опоросившаяся жирафа гораздо важнее нашей страны! Мне кажется, что если тут жить всю жизнь, то и вправду можно поверить, что земля – плоская, а Чехия занимает две трети этой лепешки!
Вообще, жизнь здесь действительно отличалась какой-то провинциальной неспешностью. Местные жители, похоже, абсолютно не интересовались тем, что происходило за пределами их страны. Да что там страны! Их даже мало занимало, что творится на соседней улице!
Так что неудивительно, что когда кто-нибудь выезжал в Россию, его по возвращении просто засыпали вопросами. Информационный голод для русского человека – вещь невыносимая.
Забежала Лариса. Она, наконец, взяла в аренду магазинчик, торговать еще не начала, так приходится и жить в этом магазинчике.
После того, как все гости разошлись, в дверь снова постучали. У Юли немедленно сердце ушло в пятки. Она тихо подошла к двери и заглянула в глазок. За дверью стояла какая-то незнакомка.
– Кто там? – спросила Юля, осознавая полную бесполезность этого вопроса.
– Юля, откройте, пожалуйста.
«Ну не убьет же она меня».
– Сейчас, одну минуточку, – крикнула она, судорожно пытаясь связаться с Ларисой, – ключи куда-то положила, сейчас, сейчас.
– Ларис, – заговорила она тихим голосом, когда та ответила, – ты далеко уже ушла? Нет? Ко мне тут стучится какая-то тетка, я ей открою, будь на связи, мало ли…
Лариса, которой она рассказывала о визите странных незнакомцев, всполошилась и заявила, что немедленно вернется.
Юля осторожно приоткрыла дверь, другой рукой она держала у уха телефонную трубку. На пороге стояла незнакомая женщина, больше на площадке не было никого.
– Агой, – поздоровалась она на чешский манер, – я – Маргарита, живу неподалеку, вот… пришла с Вами познакомиться.
– Маргарита?
– Маргарита? – эхом отозвалась в трубке Лариса и рассмеялась, – Маргоша? А! Эта птица из нашего курятника. Не бойся, я ее знаю.
– Простите, что заставила вас ждать, – улыбнулась Юля и знаком пригласила женщину войти, – спасибо Ларочка, – сказала она в трубку, – все в порядке! Подружка позвонила, – объяснила она свои действия терпеливо ждущей Маргарите, – Еще раз прошу прощения, вот здесь можно раздеться, снимайте куртку, проходите, пожалуйста, садитесь, – захлопотала Юля вокруг новой гостьи. Ей было неловко, что она устроила всю эту кутерьму с телефонными звонками.
Маргарита снисходительно улыбнулась и, пройдя через гостиную, присела на краешек стула. Комнату наполнил едва уловимый запах дорогих духов.
На вид женщине было лет сорок – сорок пять. Высокого роста, чуть полноватая. Заметные вертикальные морщины над переносицей и тонкие губы придавали ее лицу выражение строгой озабоченности. Минимум косметики, тщательно уложенные волосы, безукоризненный маникюр на ухоженных ручках. Одета гостья была в темную длинную юбку и стильный серый жакет, шею закрывал пестрый платок, свернутый затейливым жгутом. В ушах матово поблескивали небольшие жемчужины.
Она говорила, несколько манерно растягивая слова и как бы ставя знак вопроса после каждой фразы, от чего они приобретали неопределенно-сомнительный оттенок. Казалось, что она сама не верит в то, что говорит. Марго обильно пересыпала речь чешскими словами, не привыкшей к местному диалекту Юле первое время приходилось додумывать, что именно она имеет в виду. Правда Марго старалась использовать исключительно правильные слова и обороты, в отличие от других недавно приехавших переселенцев, среди которых почему-то считалось хорошим тоном немилосердно коверкать собственный язык жутким акцентом.
– Я розумим (понимаю), что Вы удивлены моим визитом, але розгодла йсем (но я решила), раз мы быдлимэ (живем) по соседству и являемся подругами по несчастью, будет глупо не познакомиться поближе.
– По какому несчастью?
– По эмиграции, – пафосно-вопросительно заявила Маргарита, – Вы, насколько я знаю, врач, я таки (тоже) имею отношение к медицине. Я много о Вас слышала от пани Зинаиды, и мне захотелось узнать Вас поближе. Гдо ви (кто знает), возможно, мы сможем быть полезными друг другу! Предлагаю для начала перейти на «ты». Йменую йсем (меня зовут) Маргарита, можешь называть меня Марго. Ах, Юля, ты, наверное, уже поняла, что здесь трудно найти кого-то, с кем можно хотя бы просто поговорить. Людей с высшим образованием почти нет, вокруг одни пролетарии! – она подняла глаза к потолку и с расстроенным видом покачала головой, – слова не с кем сказать!