Перекрёсток
Шрифт:
Их разбудили голоса школьников, выходивших на платформу. Джеймс потянулся, сладко зевая и поправляя футболку, Скорпиус стал натягивать ботинки.
— Веник свой не забудь, — Малфой кивнул на сову в клетке.
— Договоришься, что выйдешь к родителям с рогами.
Скорпиус лишь хмыкнул. Они вместе в числе последних покинули вагон.
На платформе было еще много детей и их родителей, все обнимались и радостно приветствовали друг друга.
— Джим! Вот ты где! — откуда-то рядом появилась сияющая Лили. Но улыбка ее тут же погасла, когда
— Ладно, увидимся, — слизеринец, никак не прокомментировав взгляд Лили, кивнул Джеймсу, подхватил свои вещи и пошел по платформе в поисках родителей.
— Джеймс, что…? — растерянно спросила Лили, а он взял ее за руку и повел в сторону, где уже заметил отца и Гермиону, которые слушали что-то быстро рассказывающую Розу.
— Идем, дома все объясню, — с тяжелым вздохом произнес мальчик, оглядываясь, чтобы увидеть, как Скорпиус исчезает с платформы, держась за руку отца.
Глава 8. В семье
Как приятно проснуться в собственной постели ранним утром, слушая, как теплый летний ветер играет занавесками на распахнутом окне…
Вот больной гиппогриф! А ведь всего лишь на час дольше поспал — и на тебе! Не мысли, а цитаты из девичьих журналов!
Скорпиус сел на кровати, потягиваясь и зевая. Хорошо…
Только тут мальчик заметил, что у раскрытого окна стоит мама. Она смотрела на него, чуть улыбаясь.
— Доброе утро, — чуть растерянно пробормотал Скорпиус, не зная, что стоит за утренним визитом матери. Черт поймет этих женщин… Он усмехнулся своим мыслям (нашелся знаток девчонок) и вопросительно воззрился на все еще молчавшую мать. — Отец не вернулся?
— Нет, он будет к обеду, — произнесла Астерия, подходя к постели сына и садясь на ее край. — Отдохнул?
— Да я и не устал особо, — хмыкнул Скорпиус, чувствуя, что выспался надолго. Вот если бы отец был дома, мальчику бы пришлось подниматься рано и топать к завтраку, но вчера, встретив сына на вокзале и доставив в поместье, Драко Малфой отбыл по каким-то суперсекретным и важным делам, о чем Скорпиус совсем не сожалел. Чтобы объясняться с отцом, у него было еще целое лето впереди. — Что-то случилось?
— Думаю, тебе виднее, — откликнулась мама, протягивая тонкую руку и поправляя простынь на кровати.
Так, вот теперь все понятно. Значит, подготовка почвы — для папенькиного выступления на десерт.
— Шпионская сеть Малфоев распространяется и на Хогвартс? — ухмыльнулся Скорпиус.
— Значит, это правда? — с нажимом спросила Астерия, кладя руки на колени и в упор глядя на сына.
— Что именно? Огласи, пожалуйста, весь список того, что мне вменяется…
— Скорпиус, — неодобрительно сказала мама, покачав головой. — Ты же понимаешь, что я имею в виду.
Мальчик тяжело вздохнул: собственная мать не может изъясняться коротко и по сути. Хотя — женщина… Черт, вот больной нюхлер, что за утро? Или это и называется переходным возрастом? Интересно, а бриться уже скоро придется?
— Прорицания у меня только в следующем году, так что читать мысли еще не умею. И вряд ли научусь, — мальчик сел, облокотившись спиной о спинку кровати и глядя на поразительно красивую маму. Интересно, почему она не родила второго ребенка? Боялась испортить свою красоту? А с другой стороны: ну, куда им еще один ребенок? Только дополнительные проблемы…
— Ты записался на Прорицания? — чуть ошеломленно спросила Астерия, и Скорпиус понял, что скоро в список отца добавится еще один пункт. Что ж, одним больше, одним меньше…
— Хм, как бы это сказать… Скорее: мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться, — мальчик даже ухмыльнулся, поражаясь тому, как быстро научился говорить бред. Поттер, твоя работа…
Интересно, как там у лохматого ежа дома? Судя по лицу его сестрицы, объяснение будет не хуже здешнего…
— Скорпиус, ты же понимаешь, что отец не одобрит твоей дружбы с тем мальчиком, — мягко заговорила мама, и Малфой-младший даже с какой-то радостью понял, что они наконец-то добрались до главного, ради чего мама объявилась в его спальне рано утром.
— А мне нужно его одобрение? — поднял бровь Скорпиус, складывая на груди руки. — Что-то не помню, чтобы он у меня спрашивал благословления при дружбе с кем-либо.
— Ты же знаешь, как твой отец относится к семье Поттеров.
— А мне какое дело? Если отец оказался таким сусликом…
— Скорпиус.
— Ладно, хорьком. Если отец оказался таким хорьком, что не смог смириться с тем, что Гарри Поттер спас его белую и пушистую шкурку…
— Скорпиус!
— В общем, это только его мохнатая проблема, меня сюда прошу не вмешивать.
— Я не понимаю, что с тобой происходит, — чуть обеспокоенно проговорила мама. — С каждым годом ты становишься все более далеким, совсем другим…
— Может, я просто становлюсь собой? — предположил мальчик, откидывая одеяло. — Я буду дружить с тем, с кем хочу, я буду таким, каким хочу быть, так что вам с отцом лучше с этим смириться, чтобы избежать дальнейших бессмысленных разговоров…
— Скорпиус, обещай, что выслушаешь отца.
— Мне и обещать не надо — он все равно заставит меня это сделать, — пожал плечами мальчик, подходя к окну и закрывая его. — Если ты не возражаешь, я бы хотел переодеться.
— Да, конечно, — мама встала и направилась к дверям.
— Мам, — окликнул ее Скорпиус. Она обернулась с чуть растерянной улыбкой. — Все будет хорошо, я обещаю не доводить отца до Мунго.
Астерия усмехнулась и кивнула.
— Спасибо, — добавил мальчик, и мама улыбнулась привычной улыбкой.
Вскоре Скорпиус стоял посреди гардероба, решая, что ему надеть, а думал о разговоре с матерью. Когда дома не было отца, все становилось как-то не так. Сама мама становилась другой: будто сбрасывала с себя какое-то бремя, какую-то ответственность. Интересно, а какой она была до замужества?