Перекрёсток
Шрифт:
— Что стоишь? Уверен, тебе хватит сообразительности, чтобы догадаться, чего я от тебя жду.
— Хватит, — кивнул Скорпиус, засовывая руки в карманы и глядя прямо на уставшего отца. Наверное, если бы у Драко Малфоя были силы, он бы сейчас топал, кричал и брызгал слюной. Что ж, усиленный труд еще никому не мешал, а отцу даже полезен. Интересно, чем это он занимался?
— Ну, и?
— Не думаю, что мне стоит что-то говорить.
— Почему это?
— Потому что это вряд ли тебе понравится, — пожал плечами мальчик. — А я бы не хотел
— Мальчишка! — рыкнул отец, шмякнув кулаком по подлокотнику кресла. — Ты сам-то понимаешь, что творишь?! Ты Малфой! Как ты можешь опуститься до того, чтобы…
— Пап, Малфои давно уже опустились ниже некуда, причем без моей помощи, — Скорпиус в упор глядел на отца. Казалось, что Драко не может стать бледнее, но все-таки у него это вышло, глаза сузились. Отец поджал губы, видимо, готовясь ответить непокорному отпрыску. Но мальчик не дал ему шанса:- Мне жаль, что ты этого не понимаешь…
— Да как ты смеешь?! Малфои всегда были уважаемой семьей, нас приглашают…
— Деньги, отец, и не на такое способны, это может понять даже Энжи МакЛаген, а она не отличает аконит от крапивы, — снова прервал отца Скорпиус. — Я не собираюсь всю жизнь прятаться за деньгами.
— Ты…
— Я Малфой, — мальчик произнес это с не меньшим упрямством, чем два года назад говорил то же самое перед жесткими глазами деда, — и хотел бы остаться Малфоем, даже если все твои деньги исчезнут.
— Значит, по-твоему, дружба с Поттером позволит тебе остаться Малфоем? Да в обществе… — отец встал и навис над Скорпиусом, как всегда любил это делать.
Мальчик не отвел глаз, с вызовом глядя на отца:
— Я в этом уверен. И на общество твое мне наплевать, на Рождество я дал тебе это понять. А теперь прости — я ухожу.
— Скорпиус! — Драко даже растерялся, когда его сын кивнул ему и пошел к дверям. — Я еще не закончил!
— Это бессмысленный разговор, я буду таким, каким хочу быть, — спокойно произнес Скорпиус, с сожалением глядя на отца. — Прости.
Мальчик вышел в коридор, тихо закрыв за собой дверь, и позволил себе улыбнуться: поздравляю, ты впервые смог не вывести отца из себя. Хотя в этом сыграло ни последнюю роль то, что отец был на грани физических сил. Наверное, завтра или послезавтра все-таки состоится запланированный скандальчик, а пока стоит пойти и отправить письмо Поттеру. Волнуется, небось…
Лили сидела на крыльце, натянув на загорелые коленки юбку и подняв светло-зеленые глаза на стоящего перед ней брата.
— Я не понимаю… Ты ведь его ненавидишь…
— Так получилось, — уже раз в пятый, наверное, говорил Джеймс, уткнув взгляд в землю и вычерчивая носком ботинка узоры.
— Ты же сам рассказывал, как вы дрались, какой он противный! Он слизеринец!
— Лили, все не так, — попытался переубедить сестру мальчик, но это было бесполезно, он это видел.
— А как? Я думала, что в этом году мы вместе поедем в школу и там вместе будем смеяться
— Он не делает подлости, по крайней мере, это только кажется, что…
— Ты его оправдываешь, — изумилась девочка, вставая. — Я не понимаю… Почему?
Джеймс растерянно смотрел на Лили и сам не понимал, как ей объяснить. Да и не хотел объяснять. С какой стати? Это его друг, его жизнь, чего они все прицепились? Мальчик бы так и спросил, рассердившись, но перед ним была его младшая сестренка, которую он так обидеть не мог.
— Вы чего тут спрятались? — на крыльцо вышла Роза. Она проницательно посмотрела на отвернувшуюся Лили, потом на насупившегося Джеймса с упрямым выражением на лице. — Я тебе говорила, Джим, что твой Малфой принесет в твою жизнь лишь проблемы…
— Не вижу проблем, — фыркнул мальчик. — Это вы раздуваете проблему…
— Мы? — Лили моментально вспыхнула, как спичка. — Это ты вернулся из школы, словно тебя подменили! Ты стал грубым! Ты постоянно противно ухмыляешься! Ты накричал на Ала — лишь за то, что он нечаянно попал в тебя ложкой.
— Специально! — возмутился Джеймс.
— Ты презирал всегда таких, как Малфой, ты дрался с ним на дуэли! Он причинил тебе боль, а нам всем беспокойство, а теперь оказывается, что он твой друг! — в глазах Лили сверкнули слезы обиды. — Как такое может быть?
— Тебе не понять, ты девочка…
Казалось, что сестра готова захлебнуться от возмущения:
— Девочка? Значит, раньше я девочкой не была, да?
— Что тут за крик? — на крыльцо вышел отец с бокалом в руке. Из гостиной слышались голоса дяди Рона и мамы, которые опять о чем-то спорили. Гарри взглянул на Лили, сердито отвернувшуюся, чтобы отец не заметил ее слез, потом на чуть растерянную Розу и на сердитого Джеймса.
— Ничего, — буркнула Лили, зло глядя на брата. — Просто Джеймс вдруг понял, что я девочка!
Сестра развернулась и опрометью бросилась в дом. Джеймс в растерянности посмотрел на отца, а потом бросился вслед за ней:
— Лили, постой!
Роза проводила кузена взглядом, тяжело вздохнула и грустно улыбнулась Гарри:
— Мальчишка…
Джеймс нагнал сестру на лестнице, что вела на чердак, схватил за руку и повернул к себе:
— Перестань дуться!
— И не думала, — огрызнулась Лили. — Можешь идти к своему Малфою!
— Лили, у всех есть друзья, неужели мне нельзя иметь друга?
— Если он слизеринец и Малфой — нельзя! — девочка сверкнула глазами. — Получается, ты все врал, что его ненавидишь, что наказываешь его за плохие поступки! Ты мне врал!
— Да не врал я! — крикнул Джеймс, топая ногой. — И вообще: хватит! Ты моя сестра и всегда ею будешь, я не хочу с тобой ссориться из-за Малфоя!
Лили промолчала, глядя на мальчика.
— Правда?
— Что правда?
— Что ты не променяешь меня на Малфоя?