Перемените обстановку. Не упусти свой шанс. На грани смерти
Шрифт:
А вот кто — это тебе и предстоит выяснить, так как я не захотел вспугнуть мальчика.
Ну как, доволен?
— Еще бы! Ты оказал неоценимую услугу. Я прокручу эту актрису и Арчи Хоука. Понимаешь, получается опять мужчина и женщина. Звонил–то женский голос…
— А кто еще? — настороженно спросил Рейлан.
— Дело в том, что я узнал одну интересную вещь. Миссис Стелла Хоук вернулась домой в ночь ограбления после полуночи…
— Вот это дела! — проговорил Френк Рейлан, наливая виски. — Выходит, что почти ни у кого из этого
— Почему? — спросил я заинтересованно.
— У него семья, трое детей, твердый заработок. К тому же, он не из тех, кто привык рисковать. Ему все дают самые прекрасные характеристики, а порядочные люди не способны на преступления.
— Вы в этом уверены, Френк?
Он испытывающе посмотрел на меня.
— Да, уверен. Конечно, если их не доведут до отчаяния, вынудив совершить преступление. Хотя это и не всегда может служить оправданием.
— В этом, пожалуй, вы правы, — задумчиво сказал я.
— А что тебе дал Хенк Брейг? — спросил лейтенант.
— Пока немногое, но твердо пообещал сотрудничать со мной хотя бы для того, чтобы насолить мистеру Моулзу. У них старые счеты, и когда Хенк узнал, что я могу доставить массу неприятностей Гарри Моулзу в случае раскрытия преступления, он согласился помочь. Как он это сделает, оговорив, что никого не выдаст, я пока не представляю. Но посмотрим…
— И ты ему веришь? — спросил лейтенант.
— Представь себе, верю. Во–первых, Хенк не бросал пока слов на ветер, а во–вторых, ему очень хочется досадить Гарри Моулзу, а другого пути он не видит. Лично связываться ему с Моулзом невозможно: он снова угодит за решетку, а вот упрятать туда своего врага за оскорбление шерифа — это уже шанс…
— Возможно, ты и прав, но хуже от помощи Хенка не будет. Вдруг и он что–то нам подкинет. Ты когда думаешь лететь в Нью–Йорк?
— Вероятно, послезавтра утром, — ответил я. — Завтра я хочу поговорить с миссис Стеллой Хоук.
— Со Стеллой Хоук? Но о чем?
— Хочу выяснить, где и что она действительно делала в субботний вечер. В первой нашей беседе она упорно утверждала, что провела весь вечер и всю ночь в спальне со своим мужем, который, как вы сказали, был в клубе «Зорро» в Майами.
— Да–а, — удивленно протянул лейтенант. — А почему ты не хочешь поговорить с ней сегодня?
— Сегодня мне еще надо узнать кое–какие детали. Кстати, вы можете, Френк, устроить так, чтобы эта девчонка из Голливуда встречала меня в аэропорту.
Ну, скажем, как режиссера…
— В этом нет смысла, Сид. Придется вам потерять пару дней в Нью–Йорке, но изъять у нее браслет и допросить, пообещав много неприятностей, ну, в общем, построже. Если окажется, что браслет действительно из коллекции, то можно будет потянуть ниточку…
—
На другое утро я позвонил в резиденцию мистера Моулза и попросил к телефону миссис Стеллу Хоук. На другом конце провода несколько минут была заминка, но потом в трубке раздался раздраженный голос Стеллы:
— Я слушаю, говорите.
— Добрый день, миссис Хоук. Это говорит шериф Керт.
— Я слушаю, шериф.
— В нашу первую беседу в кабинете вашего отца вы неправильно ответили на ряд вопросов. Теперь я располагаю фактами, чтобы не дать вам ошибиться еще раз. Как вы предпочитаете, миссис Хоук, вы сами навестите меня в кабинете часа в три дня или мне вызвать вас через прокурора?
— Да как вы смеете?!
— Смею, миссис Хоук, — перебил я ее. — Если бы я не располагал рядом неопровержимых доказательств, то не посмел бы беспокоить семью мистера Моулза…
На некоторое время воцарилось молчание, наконец, она сказала:
— Хорошо. Я буду у вас около трех часов, — и повесила трубку.
Я положил трубку и еще раз тщательно продумал весь ход беседы со Стеллой Хоук. Кажется, осечки не должно быть, но оказалось, что всего я не мог предусмотреть.
Ровно в три часа в мой кабинет резко вошла Стелла Хоук.
— Что это за шутки, шериф? — начала она вместо приветствия.
— О, это не шутки, миссис Хоук, — спокойно произнес я. — Прошу вас, садитесь, и мы с вами побеседуем.
Она села на стул, перекинула ногу на ногу, достала золотой портсигар и закурила. Внешне она была спокойна, только легкое подрагивание сигареты в ее длинных холеных пальцах выдавало ее волнение.
— Я слушаю вас, шериф, — сказала она.
— Понимаете, миссис Хоук, есть неопровержимые доказательства того, что в ночь ограбления вас не было дома.
— Это слова Джо Наумана? — усмехнулась она.
— Нет, миссис Хоук, — усмехнулся и я. — Нет, я на дохлую лошадку не ставлю. Есть свидетели, которые подтвердят, когда вы выехали из дома в ту субботу, и которые видели вас вне дома, когда вы, по вашим словам, были в спальне. К тому же, вы кое–что забыли, — я вытащил из кармана тюбик губной помады и положил его на стол. — Или вы скажете, что это не ваша?
Лишь на какую–то долю секунды что–то мелькнуло в ее глазах, но затем она вновь овладела собой и отвечала тем же ровным, чуть с оттенком превосходства, голосом:
— Конечно, моя. Я думаю, что вы случайно захватили эту помаду во время своего последнего визита к нам. — Она усмехнулась. — Я повторяю, случайно, так как даже не могу допустить мысли обвинить всеми уважаемого шерифа в краже. От своих же слов я не откажусь:
— я находилась в спальне, что подтверждает и мой муж, или вам этого недостаточно?
— Мне было этого достаточно, миссис Хоук, но… — Теперь я сделал паузу, затягиваясь сигаретой и наблюдая за ней. Она выдержала это время, а поэтому я закончил: