Перемены
Шрифт:
— Понял.
Аламайя отвесила мне более традиционный поклон и поспешила выйти вслед за Красным Королём.
Когда она исчезла, я сделал два шага в сторону алтаря и мёртвой женщины на нём. Затем я сказал:
— Всё в порядке. Скажи мне, на что я смотрю.
Из импровизированной сумки-футболки с «Роллинг Стоунз», привязанной к моему поясу, раздался голос Боба-Черепа, в его наиболее едкой манере:
— Гигантская пара карикатурных губ.
Я пробормотал проклятье и стал дергать футболку, пока не показался один из пылающих оранжевых глаз черепа.
— Большой
Я зарычал на него и направил его глаз на алтарь.
— Ой, — заорал Боб. — Ё-моё.
— Что это? — спросил я.
— Ритуальное проклятье, которое он подготовили, — восторженно отозвался Боб. — Оно мощное.
— Как оно действует? Уложись секунд в десять или меньше.
— Десять сек… Арх… Ладно. Представь арбалет. Все человеческие жертвы это усилия, которые ты приложил для натягивания тетивы и запаса энергии. У этого арбалета уже взведена струна и он готов к стрельбе. Ему просто нужен болт.
— Что ты подразумеваешь, под болтом?
— Например, маленькая девочка, прячущаяся позади него, — сказал Боб. — Её кровь выплеснет накопленную энергию в мир и направит её в цель. В данном случае на её кровных родственников.
Я нахмурился, задумавшись на мгновенье. Потом спросил:
— Это специально должна быть Мэгги?
— Неа. Этот болт так же подойдёт, как и любой другой. Пока ты используешь нож для того, чтобы пролить кровь, это должно сработать.
Я кивнул.
— Итак… что если мы используем другой болт?
— Случится то же самое, — сказал Боб. — Единственная разница, с кем в результате случиться кабздец.
— Это заряженное оружие, — я задумался. — Тогда почему они оставили меня наедине с ним?
— Кого ты собираешься убить, чтобы оно сработало? — спросил Боб. — Свою маленькую девочку? Себя? Ладно тебе, босс.
— Можем мы обезвредить его? Сломать его?
— Конечно. Это подкинет этот храм до орбиты, но ты можешь сделать это.
Я сжал зубы.
— Если всё сработает так, как они хотят, это убьёт Томаса?
— Девочка — человек, — не задумываясь, ответил Боб. — Так что только человеческую часть. Его тело, его ум. Я полагаю, если ему повезёт, он может стать овощем, в котором его Голод окажется как в ловушке, но оно не распространится дальше по Белой Коллегии.
— Проклятие, — выругался я. Я начал говорить кое-что еще, но заметил движение краешком взгляда. Я спрятал Боба обратно в мешок, посоветовав ему заткнуться, и, повернувшись, обнаружил Аламайю, вошедшую в храм с дюжиной вампиров воинов-ягуаров за спиной.
— Если ты последуешь за мной, господин чародей, — произнесла девушка, — я сопровожу тебя к той, которая навредила тебе. Мой господин желает, чтобы ты знал, он даёт своё слово, что твоя дочь будет сохранена от любого вреда, пока дуэль не завершится.
— Спасибо тебе, — сказал я. Повернувшись, я глянул на свою маленькую девочку еще раз. Она прижалась к стене, глаза широко раскрыты, но не останавливаются ни на чем, словно она пытается наблюдать за всем вокруг
Я направился к ребенку, и она снова вздрогнула. Я стал перед нею на колени. Я не пытался коснуться её, не думаю, что смог бы остаться хладнокровным, если бы увидел, как она отшатнётся от моей ладони.
— Мэгги, — позвал я тихо.
Её глаза ожили, остановившись на мне, явно удивленные.
— Я собираюсь забрать тебя прочь от этих жалких людишек, — я старался, чтобы мой голос звучал как можно мягче и нежнее. Я не знал, понимает ли она вообще английский. — Хорошо? Я заберу тебя отсюда.
Её губа дрожала. Она снова отвела взгляд.
Затем я поднялся и последовал за жрицей бога-наркомана для встречи с моим врагом.
Тем временем снаружи ситуация изменилась. Красная Коллегия спустилась с пирамиды и была в движении, шагая спокойной, упорядоченной процессией к другой части руин. Мои товарищи дожидались в нижней части лестницы.
— Порядок, — сказал я, когда поравнялся с ними. — Время дуэли.
Саня покачал головой.
— Попомни мои слова. Это не решится в дуэльном кругу. В таких вещах, как эти, всё летит вверх тормашками.
— Соглашение это серьезно, — возразил я. — Он будет играть без вывертов. Если я выиграю, я возьму девочку, и мы уйдём.
Мартин покачал головой.
— Что? — спросил я его.
— Я знаю их, — сказал он ровным голосом. — Никто из нас не покинет этого места живым.
Его слова оказали мгновенный эффект на всех. Но по Молли они ударили сильнее всего. Она стала совершенно бледной, и я увидел, как она нервно сглотнула.
— Может быть, ты знаешь монстров, Мартин, — голос Мёрфи звучал уверенно и спокойно. — Но я знаю парня, который остановит их. И если они не вернут девочку, мы заставим их пожалеть об этом. — Она кивнула мне, — Идёмте. Мы сможем посмотреть, как Дрезден убьёт эту сучку.
Я почувствовал, как на моём лице сама по себе расцвела улыбка. Мёрфи была хорошим человеком.
Как только последний полусмертный воин-ягуар отбыл, мы пристроились за ними и последовали к тому, что выглядело как ещё один храм в северной части руин. Пройдя сквозь дверной проем храма, мы вышли на открытое пространство— полосу зеленого газона около ста пятидесяти ярдов в длину и примерно семьдесят или восемьдесят ярдов в ширину. Каменные стены около тридцати футов в высоту обрамляли длинные стороны прямоугольника, в то время как в дальнем конце этой площадки виднелся точно такой же храм, как тот через который мы вошли.
— Это стадион, — пробормотал я, осматривая местность.
— Тьфу, — сплюнула Молли. — Есть некоторые весьма ужасающие истории очевидцев, о зрелищных видах спорта майя, босс.
— Несомненно, — счастливо вздохнула Леа. — Они хорошо знали, как мотивировать своих атлетов.
Аламайя повернулась ко мне.
— Господин, ваша свита может подождать здесь. Пожалуйста, пройдите со мной.
— Будьте ко всему готовы, народ, — сказал я. Потом я кивнул Аламайе и последовал за нею на поле.