Перемены
Шрифт:
— Фальшивые боги! — её голубые глаза засверкали, когда она посмотрела на Красного Короля и палату Лордов Внешней Ночи. — Обманщики! Узурпаторы истины! Разрушители веры, семей, жизней детей! За ваши преступления против майя, против людей всего мира, сейчас вы будете держать ответ! Ваше время пришло! Встречайте правосудие Господа Бога Всемогущего!
Я думаю, что только я был достаточно близко, чтобы увидеть шок в её глазах и понять, что не Мёрфи говорила эти слова — кто-то другой говорил их через неё.
Потом она описала своим мечом дугу, разрубив воздух перед нами единым, свистящим
И воля Красного Короля исчезла. Ушла.
Красный Король что-то закричал, указывая в направлении Мёрфи и корчась от боли. В тоже мгновение остальные мои спутники тяжело вздохнули и вздрогнули, когда давление на них внезапно прекратилось.
Все золотые маски повернулись к моей подруге.
«Боб!» — закричал я: «Иди с ней! Сохрани ее свободной!».
«Йехуу!» — радостно воскликнул Боб. Он золотисто-оранжевым огоньком метнулся от моей головы к Мёрфи и собрался вокруг её светлых волос, как раз в тот момент, когда объединенная воля палаты Лордов Внешней Ночи упала на неё, такая плотная и тяжелая, что я отшатнулся от этой энергии, как от физической силы. Даже воздух вокруг исказился от её мощи.
Белый свет Меча струился вниз и вокруг. Одежда Мерфи буквально изменилась, словно свет тек сквозь нее, становясь ее частью, превращая ночь в день, черное в белое. Она, оскалившись, поднялась на одно колено и посмотрела вверх, упрямо выставив подбородок. Её голубые глаза сияли огнем, бросая вызов тринадцати темным богам, а вокруг головы пылающим золотым нимбом горел один из наиболее могущественных духов, которых я когда-либо встречал.
Мёрфи с криком и ровным взмахом меча поднялась на ноги. Лорды Внешней Ночи дружно отшатнулись, словно они все получили резкий удар. Несколько золотых масок сорвало с лиц, как будто этот удар был реален, и слитное присутствие их объединённой воли внезапно исчезло.
Воины-ягуары, полуобращенные и вампиры с воплями бросились к Мёрфи.
Она, взмахнув катаной, уклонилась, разнесла вдребезги традиционный обсидиановый меч пренебрежительным взмахом Фиделаккиуса и небрежным движением свалила воина, орудовавшего им.
Но её превосходили численно. Не десятком или несколькими, а сотнями. Воины-ягуары немедленно окружили ее, чтобы покончить с нею, нападая со всех сторон. Они знали, как действовать сообща.
Но и мы с Саней это знали.
Саня перехватил Эспераккиус и, шагнув вперед, присоединился к драке. Вокруг него тоже вспыхнул белый сияющий свет, который, казалось, облизывал вампиров, заставляя их сгибаться, обжигая белыми искрами, которые отражались у них в глазах. Его обутая в грубый ботинок нога ударила воина-ягуара в поясницу, и голой силы удара было достаточно, чтобы голова воина запрокинулась назад с такой силой, что сломалась шея.
Я бросился за Саней, выпустив поток морозного ветра, который сбил двух воинов с ног, когда они попытались обойти Мёрфи с тыла.
Они с и Саней стали спина к спине, уничтожая воинов-ягуаров с методичной эффективностью, в то время как всё больше и больше врагов устремлялось к ним. Я продолжал отбрасывать нападающих, неспособный нанести
Быстрые шаги и Молли прижалась спиной к моей спине.
— Удерживай эту сторону! — крикнула она. — Я займусь той!
Ди-джей Молли К. развернувшись к царящему хаосу сражения, подняла обе свои палочки.
Цвет и свет, и душераздирающие крики вырвались из этих двух маленьких палочек. Переплетение света и тьмы заструилось среди наступающих воинов-ягуаров; мерцающие картины яркого солнечного света чередовались с видениями ада, разверзающегося в земле под ногами атакующих. Взрывы звуков, воплей, ударов и рокота высокочастотного шума как откат от стероидов послали гиперострые чувства вампиров в перезагрузку, буквально заставляя откатываться их назад на оружие тех, кто шел за ними.
Вампиры, пошатываясь, пробирались через «Рейв Одной Женщины», не остановленные, но замедленные и ошеломленные невероятным количеством звука и света.
— Люблю я хорошую вечеринку! — весело воскликнул Томас, начиная одинокий танец по краю танцпола Молли. Его фальката рубила конечности и шеи движущимся вперед ошарашенным вампирам, уничтожая их, прежде чем они придут в себя. Я не думал, что кто-то может двигаться достаточно быстро, чтобы справиться с ними, но мой брат был, очевидно, со мною не согласен. Он разил их, не давая приблизиться к нам, при этом еще умудряясь добавлять несколько танцевальных движений. Те из них, что он позаимствовал из брейка, были особенно хороши. Очень эффектно и эстетично смотрелась волна, когда движение начиналось от руки сносящей голову незадачливого вампира острым как бритва лезвием фалькаты и плавно перекатывалось в пальцы другой руки, держащие автоматический пистолет, который ставил точку в движении метким выстрелом в череп другого вампира.
Давление количества возрастало, и Томас начал двигаться более быстро, более отчаянно, и тут Мыш прыгнул вперед, чтобы помочь заткнуть пробку в дамбе замешательства, которая удерживала вампиров Красной Коллегии в безвыходном положении.
У меня был свой собственный неприкосновенный арсенал в уме. Я снова потянулся к источнику холодной, готовой силы и после произнесенного слова, поле передо мною покрылось гладким, скользким льдом. Завывающий ветер поднялся, опрокидывая любого врага, который ступал на лёд, и толкая его к смертоносной машине, которой стали Саня и Мёрфи; либо, заставляя кружить в попытках пробиться через убийственное шоу звука и света Молли, попадая под стремительные атаки Мыша и Томаса.
Кто-то коснулся моей руки, и я чуть не испепелил его не глядя.
Мартин вздрогнул, хотя он и был готов отшатнуться, если бы я чем-то запустил в него.
— Дрезден! — завопил он. — Посмотри!
Я посмотрел. Наверху маленького храма в конце стадиона, палата Лордов Внешней Ночи и Красный Король, образовав круг, накапливали магическую силу, вероятно, от одной из кровавых линий лея. Независимо от того, что они собирались делать, у меня было плохое чувство, словно я достиг дна своей сумки с трюками.