Переносная дверь

Холт Том

Радовало тут и еще кое-что: как только Пол стал пользоваться дверью ежедневно, период последующей смертельной усталости понемногу сократился, причем настолько, что он уже рисковал задерживаться на два часа (засеченного времени) не мучаясь до конца дня в борьбе со сном. Честно говоря, почти час уходил на то, чтобы отыскать банкомат и поспешно проглотить ленч. Удвоив отпущенное время, Пол смог не только неторопливо наслаждаться обедом, но и успевал наскоро осмотреть достопримечательности.

В этих экскурсиях ему не хватало одного – компании. Куда бы ни отправился, он везде был чужим. Последнее было скорее

правилом, чем исключением – ведь он три дня подряд возвращался в одну и ту же кофейню в Хьюстоне и всякий раз заставал за стойкой одного и того же бармена, но тот никак не давал понять, что узнает посетителя. Разумеется, Пол не питал иллюзий относительно своей иезапоминающейся внешности, однако казалось странным, что три дня подряд в техасское заведение входит англичанин в шерстяном костюме, и никто на это никак не реагирует.

Когда первая радость открытия несколько поблекла, и Пол начал пресыщаться путешествиями за границу, он стал считать свои вылазки за дверь способом провести перерыв на ленч, более приятным, чем сидеть в кабинете, жуя черствые сандвичи (хотя, поскольку еда из-за двери никакой пищевой ценности не имела, сандвичи жевать приходилось тоже). А все-таки это было лучшим временем за весь его тусклый день, да и пара часов вдали от неловкости и конфуза, которые он испытывал, деля кабинет с Софи, были особенно желанными, но факт оставался фактом: дверь оставалась всего лишь игрушкой. Он мог попивать латте в Манхэттене или накачиваться пивом в Мюнхене (подобно деньгам, алкоголь как будто не мог проходить через дверь), но после неизменно приходилось возвращаться домой и вторую половину дня проводить, сортируя в мрачном молчании распечатки, пока не наставало время спешить на автобус в Кэнтиш-таун. Пол не хотел себе в этом сознаваться, но если бы кто-нибудь предложил ему обменять дверь на ленч в убогой итальянской закусочной за углом – ленч наедине с Софи (казалось, это было сто лет назад), – он немедленно ухватился бы за этот шанс.

Однажды в среду Пол сидел под тентом в одном кафе в Анкаре и потягивал чашечку кофе по-турецки. Попробовать его он решился потому, что не мог поверить, что кофе настолько плох, как считают все вокруг, и как раз размышлял о том, что любопытство губит не только кошек, как вдруг женский голос за спиной спросил, свободно ли место рядом с ним. Пол был слишком погружен в собственные мысли, чтобы солгать. И только когда обладательница голоса села напротив, ему пришло в голову, что свой вопрос она задала на английском, или, во всяком случае, с австралийским акцентом. Несколько заинтригованный, он поднял взгляд.

Девушка лет двадцати – высокая, худенькая, скорее всего наполовину китаянка. Из-под широкополой соломенной шляпы струились черные волосы. А еще она была умопомрачительно хорошенькой: такие останавливают уличное движение, становятся причинами аварий или рекламируют шампуни. А еще она ему улыбалась.

– Привет, – сказала она. – Вы, кажется, англичанин, да? Глаза у нее были яркие, как фары надвигающегося грузовика, и Пол тут же почувствовал себя ежиком на шоссе.

– Да, – промямлил он.

– Я так и подумала. – Поднеся чашку кофе к губам, она подула на пенку. – Вы пьете кофе по-турецки?

–Да.

– Ну и как?

– Как грязь.

– Значит, вам он не понравился. – Нет.

– Гм. –

Она надула губки. – А я хотела попробовать. Понимаете, если ты в Турции, то предполагается, что попробуешь кофе по-турецки. Но если это так невкусно...

– Невкусно. Даже хуже.

– Жаль. – Она серьезно кивнула. – Спасибо. В таком случае буду пить обычный капуччино. – Кончиком языка она лизнула пенку. Пол вспотел. – Вы и чай тоже пробовали?

– Вы говорите про турецкий чай? Она кивнула.

– Нет.

– Хорошо, – сказала она. – В таком случае услуга за услугу. Не пытайтесь.

– Ладно, не буду, – ответил Пол и поинтересовался: – Настолько невкусно?

Она нахмурилась:

– Не хуже кошмарного похмелья, и, вероятно, лучше, чем утонуть. Вы давно в Турции?

Пол покачал головой:

– Только что приехал.

– И я тоже. Работаете или просто гуляете?

– Путешествую.

– Ага. Я подумала... вы ведь в костюме и при галстуке... Пол слабо улыбнулся:

– Свидетельство в пользу моды.

– Вот как? – Она приподняла безупречно очерченную бровь.

Пол кивнул:

– Верно, такие свидетельства обычно заверяют у нотариуса, а потом используют против тебя в суде, но...

– Ага. Чистосердечное признание моды. На самом деле вам идет.

«Лгунишка», – подумал Пол, а вслух спросил:

– Правда?

– Да, вроде как. Ну, стиль крутого, плохо одетого журналиста, ночь проспавшего, не раздеваясь на кушетке. Правда, для этого вам не хватает трехдневной щетины, а для пущего эффекта стоило бы яростно стучать по клавишам лэптопа. Но все равно довольно мило.

Сам Пол не обратил внимания, во что одета девушка – точно так же приблизительно девяносто девять из ста посетителей Лувра не смогут описать рамку «Моны Лизы». Он присмотрелся внимательнее: честно говоря, он предположил, что перед ним летнее платье, но слишком мало знал про женскую одежду, чтобы сказать, было ли это дешевкой с рынка или шедевром от кутюр стоимостью, эквивалентной военному бюджету США. Впрочем, речь не об этом.

– Спасибо, – промямлил он. – И ваше тоже. Я хочу сказать, вам идет...

Она улыбнулась. Скорее даже усмехнулась. Семейное сходство. Глаза у Пола стали огромными, как разлом Сан-Андреас в ненастный день.

– Миссис Тэ... – Он поспешно поправился: – Рози?

– Вот черт! – нахмурилась она.

И на долю секунды перед Полом возникла гоблинша с физиономией лемура и когтями, как у кондора. Потом она подняла руки и перебросила за плечи темные локоны. От этого жеста, точно со страниц модного журнала, сердце Пола должно было бы сломать ему ребро, но почему-то не сломало.

– Привет, Пол, – сказала она.

Он только смотрел на нее во все глаза.

– Что вы тут делаете? – вопросил он. «Рози» пожала плечами.

– То же, что и ты. Перерыв на ленч. Решила ненадолго сбежать из конторы, позагорать. Неплохая разрядка, как по-твоему? И вообще, не пора ли тебе начать обращаться ко мне на «ты»?

От этой мысли Полу стало еще более не по себе.

В нескольких ярдах от них проходящий мимо бизнесмен наткнулся на фонарный столб. Поднимаясь на ноги, он стрельнул в Пола гневным взглядом, будто не мог взять в толк, как эдакое ничтожество может рассиживаться, нашептывая сладкие пустяки такой красавице. Пола едва не передернуло.