Переплёт
Шрифт:
– Доченька, – говорю ей, – да что же это?
– Моё наследство, – ответила Ирочка. – Спасибо, что сохранила. Я теперь много чего знаю, много чего умею… И, знаешь, мама, нам здесь оставаться нельзя. Мне ещё многому нужно научиться. И Димку найти.
– А с ним… всё в порядке? – спрашиваю, а у самой так всё внутри и дрожит. Не от страха. От волнения.
– Да, всё в порядке. Теперь я это чувствую. Но мне надо ещё кое-что узнать, чтобы и ему помочь, и Саше. Теперь я знаю – он меня не бросил. Он хотел вернуться. У нас
– Переехать, как собирались? – спрашиваю.
– Нет, враг и там нас найдёт. Уходить надо. Через Дверь уходить. Не все они уничтожены, хоть так и считается, и здесь Дверь поблизости имеется. Дверь приведёт нас в Убежище, там и ты, и я будем в безопасности. Я тебя одну не оставлю. Враг силён, мне пока с ним не тягаться.
– Что-то не понимаю я, о чём ты толкуешь, Ирочка, – отвечаю. – Старая я и необразованная… Не пойму, нет…
– А это, – отвечает дочка, а у самой глаза так и вспыхнули, как у кошки, – и неважно. Ты, главное, ответь, пойдёшь со мной, мамочка? Веришь мне? Клянусь, чем хочешь, я – не сумасшедшая.
– Верю, – говорю, – дочка. Пойду. Нет у меня никого, кроме тебя и Димочки. Разве что могилка мамина.
– Тогда собирайся, – сказал Ирочка. – И, чем скорее, тем лучше. Не узнает враг нашего следа, нас не найдёт.
– А как же Димочка? – спрашиваю. – Вдруг ему враг навредит?
– Чувствую я, – говорит Ирочка, – что очень сложно теперь нашему Димке навредить. Даже враг может зубы обломать. Он семью Сашину нашёл…
– Да ты что? – поразилась я. – И где же?
Ирочка пальцем в небо ткнула и говорит:
– Не пугайся. Знаю я, что с ним всё в порядке. А когда научусь всему – я его найду. Или он сам меня найдёт. Как судьба ляжет.
Вот я и пошла собираться. Да только решила тебе весточку черкнуть – думаю, что вернёшься ты сюда, как и обещал.
Так и знай – у нас всё хорошо. Только вот я так и не поняла, что такое Дверь да Убежище. Ну, Ирочка у меня умница, она разберётся.
Твоя любящая бабушка».
Димка аккуратно сложил письмо, вложил его в конверт, положил конверт на столик и был уже готов совсем не по-мужски разреветься, когда его мягко обнял со спины проснувшийся Тлар.
*ПАзори (диалектн.) – северное сияние. Что характерно, бывает не только на Севере, автор лично наблюдал подобное явление в Ленинградской области.
**Слега (диалектн.) – длинная жердь или просто палка. Такую брали прощупывать дорогу на незнакомом или топком болоте.
====== Глава 30. Обсуждения, догадки и загадки ======
Димка аккуратно сложил письмо, вложил его в конверт, положил конверт на столик и был уже готов разреветься, когда его мягко обнял со спины проснувшийся Тлар.
– Диим… – прошептал он на ухо, щекоча Димкину шею псевдоволосами, – неужели всё так плохо?
– Нет, – так же шёпотом ответил Димка, загнав слёзы
– Понимаю, – вздохнул Тлар. – Я тоже скучаю по отцу-Дарующему… И по братьям. И даже по отцу-Сеятелю порой скучаю…
– Хочешь вернуться? – спросил Димка, боясь в душе, что Тлар ответит: «Да».
– Нет, – ответил Тлар, – теперь моя судьба ты и твоя семья. Мне жаль отца-Дарующего, но… Мой второй отец никогда не обидит его, я знаю. К тому же он и братья отреклись от меня, и дома теперь меня никто не ждёт. А ты… Я тебя люблю. Ты мой супруг. И, знаешь, Дим…
– Что? – отозвался Димка.
– Я понял, что для того, чтобы стать свободным, нужно сделать выбор и держаться его. Даже если этот выбор лишает тебя чего-то по-настоящему дорогого.
– Ты у меня умница, – улыбнулся Димка, сдув надоедливую прядку Тларовых псевдоволос, которая упорно продолжала жить собственной жизнью. – Только вот зачем меня вчера усыпил?
– А ты понял, что это я? – немедленно опустил глаза Тлар и как-то сжался.
– Ты чего? – поразился Димка. – Боишься, что я…
– Я, – торопливо забормотал Тлар, – понял, как ты устал и измучился. Тебе нужно было отдохнуть. Вот я и… Мы же супруги, и у нас теперь особая связь. Я чувствую. А ты?
Димка хотел было помотать головой, но сначала прислушался к себе, попытавшись настроиться на чувства Тлара. И, к своему удивлению, понял, что отчётливо ощущает… целый коктейль. Любовь, какое-то непонятное тепло, беспокойство, немного стыда и… страх?
– Да, – прошептал он, – чувствую. Почему ты меня боишься? Я никогда тебя не обижу.
– Понимаешь, – пробормотал Тлар, – после того, как мы заключили брак… ну, фактически… у меня и раньше были способности, а после… ну, они стали как-то больше, что ли. Я не могу объяснить. Я стал чувствовать тебя… Я… помнишь, я тебе говорил, что понимаю сюсиков? Так вот, я действительно понимаю. Какие-то образы – порой искажённые, но их общий смысл понятен. Я чувствую, что мы оба нравимся Нико… в смысле, как родственники… и что он честен с нами. И вчера… когда я захотел, чтобы ты заснул… я ещё захотел, чтобы ты хорошо после этого себя чувствовал… У меня получилось?
– Да, – кивнул Димка. – Я действительно очень хорошо выспался. Но почему ты сразу не сказал, что можешь так? Я бы не стал сердиться, честно.
– Понимаешь, – вздохнул Тлар, – такое у меня стало получаться ещё в детстве. И мой папа-Дарующий так мог. Но он всегда это скрывал. Это сердило отца… Я помню, отец-Сеятель всегда хорошо относился к папе, но однажды он зашёл в наши комнаты, когда мы играли. Перекидывались большим пёстрым мячиком. Он страшно рассердился. Наказал папу. Больно, я чувствовал. Больше мы так никогда не играли. И я старался скрывать, что могу такое, от отца.