Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея

Суворова Катерина

Кричать Симе пришлось не очень долго — всего около часа, хотя, охрипший к тому моменту голос уже походил на что-то между скрипучей дверной петлёй и иссохшей доской.

— Что за шум? — раздался громкий властный и несомненно женский голос. — Кто разрешал тревожить моих подданных?

— Это кого, крыс что ли? — спросила у темноты пленница, подпирая спиной холодную каменную стену.

— Как смеешь ты повышать на меня голос? — В воздухе проявилась довольно симпатичная высокая и страшно худая женщина, с необычайно холодно-равнодушным взглядом. Она словно светилась

изнутри нежно-изумрудным светом. Хозяйка взмахнула правой рукой и каменные руки, вмиг выросшие из стены, крепко стиснули горло пленницы.

— Ну что ж ты замолчала Серафима? Ядвига предупреждала, что ты очень эмоциональная и взбалмошная. Вижу — не обманула карга старая.

— Так это она помогла похитить меня? Только интересно, зачем я понадобилась столь волевой даме? — сдавленным голосом спросила Сима.

Хозяйка противно засмеялась и удерживающие её камни осыпались на пол. Схватившись скованными руками за горло, пыталась отдышаться.

— Вижу у тебя много вопросов… Хорошо, сыграем по твоим правилам — один день — один ответ на вопрос. И ДА, это Яга помогла мне пленить и без того пленённую деву. — произнеся последнее слово, Хозяйка растворилась в воздухе, а Серафима, осталась наедине со своими мыслями, ибо сокамерник уже мирно похрапывал в дальнем углу.

Замок Кощея.

Среди разрушенной комнаты, рядом с кучей деревянных обломков и порванных вещей:

— Сейчас же признавайся, куда спрятал Симу, ирод несчастный! — яростно размахивая сковородкой, вопила Любаша. — Ночь в камере я, как-нибудь переживу, а вот исчезновение подруги!.. Да ты знаешь сколько лет мы с ней по соседству-то прожили?! Да как у тебя только язык повернулся обвинить меня в исчезновении Симочки?

Крепко прижав к левой щеке ладонь, Кощей зло посмотрел на кухарку.

— Да как ты смеешь поднимать на меня руку, смертная? — взревел и без того взбешённый мужчина. — Я как-никак Кощей Бессмертный! Поди на колени и моли пощады, не-то квакать тебе до скончания дней своих!

— Ага, щас, разбежалась! Да я, когда в общепите работала, каждый день от полчищ голодных студентов отбивалась. Думаешь с одним качком не справлюсь?.. Да я и тебе морду набью и ещё парочке таких же мордоворотов. Тем более за подругу. Где, спрашиваю тебя, Симочка? — кричала Люба, всё больше и больше наступая на хозяина замка, похлопывая дном сковороды о ладонь. — Отвечай, или отхватишь сейчас у меня пару оладушков…

Толи от небывалой смелости женщины, толи от её воинственного вида и «грозного оружия», Бессмертный на время потерял дар речи, но уже через мгновение по замку прокатился его раскатистый хохот.

— Это такими оладушками ты Горыныча-то угостила, Любаш? — покатывался со смеху её соперник. — Вот уж и правда — таких подарков вовек не забудешь!

— Что?! — опешила женщина. — Горыныча? А ты-то откуда знаешь?

— Так он сам и сказал! Ох, и зацепила ты его своим угощением…

— Чего? — густо покраснев, выдала кухарка, но тут же встрепенулась. — Ты мне зубы-то не заговаривай, сам небось

велел зеркалу своему нас усыпить, а когда вернулся — умыкнул подружку милую…

— Это как же зеркало усыпить-то вас сумело? Авось сказки рассказывало или колыбельные пело? — вновь стал злиться мужчина. — Кто помог тебе избавиться от подруги? Сама небось решила место её занять? Так вот знай — для меня она одна единственная… И где бы сейчас не находилась, найду! Даже под землёй найду! А тебя, отдам Горынычу, пущай сам с тобой разбирается! Только у него с такими красотками разговор-то короткий — сожрёт и даже изжогой маяться не будет, зверь он и есть зверь!

— Тю-ю… да какой же он зверь? — удивилась женщина. — Мужик, как мужик. А несварение желудка у него тоже случается, так что вряд ли я сгожусь к его обеду — во мне яду, аки в кобре — сдохнет!

— Впервые слышу, чтоб Змея Проклятущего мужиком называли!.. Хотя вкусы, видно, у всех разные. Чешуйчатые по сердцу? — ехидно сощурился Кощей на смущённую кухарку.

— Господи, да у него там чешуек-то раз, два и обчёлся. Так и как же мне его называть, коли он такой же, как и ты — человек. Разве что блондин, чуть крупнее да покрасивше… — не подумавши выпалила она, но видя весьма заинтригованное лицо Бессмертного, быстро осеклась, виновато потупила взор и спрятала сковороду за спину. — Ой, пардон, вырвалось…

— Так куда же Серафима делась? — продолжил допрос Кощей, зло словно и не слышал её хвалебной речи.

— Да почём же мне знать-то? — ответила вопросом на вопрос Люба. — Последний раз я видела её, когда двойник твой из зеркала кинул гадостью какой-то, после которой мы вмиг вырубились…

— Ты должно быть грибов объелась, дурная?! Как моё отражение могло в вас что-то кинуть, оно же внутри зеркала?

— А ты у него-то спроси, как! Я за что купила — за то и продаю, а вот с зеркальцем твоим стоило бы провести следственные действия — задумчиво протянула кухарка, поворачиваясь в сторону потемневшего зеркального полотна.

Пока Люба снимала с огромной рамы чёрное покрывало, Кощей стоял, не шевелясь и глубоко задумавшись, и когда услышал со стороны девушки лишь сдавленный писк, резко повернулся и увидел, как из зеркала протянулись две длинные крючковатые руки, и схватив Любашу, рванули её внутрь, не дав возможности воспользоваться привычным оружием.

— Стой! — Кинулся Кощей в сторону кухарки, но её и след простыл, а зеркало вновь потемнело и стало твёрдым. Мужчина обшарил всю гладкую поверхность, но так и не смог проникнуть внутрь.

— Так значит вот оно как?! Интересно, чьи это ручки костлявые пробрались в мой замок и украли Симу с кухаркой? — пытаясь считать магические следы, бормотал Кощей. — Так, так, так…

Но зеркало, словно каменная стена ни на миг не дрогнуло и не выдало похитителя.

— Кузьма! — взревел раздосадованный мужчина, выглянув в окно и, зло играя желваками. — Седлай коня! Да поживее!

Через пару минут, вздыбив коня и взмахнув полой плаща, Кощей, круто развернул лошадь и рванул в сторону тёмной стены Ведьминого леса.