Перерождение
Шрифт:
Мужчина с серым лицом - куда делась желтизна?!
– бросился за угол комнаты, и почти сразу прутья решетки медленно поползли вниз.
Кондор завозился на полу, с трудом встал на колени и несколько раз выстрелил в ту сторону, где скрылся профессор.
Макс еле дождался, пока между потолком и прутьями появится зазор, прыгнул. Он действовал на одних рефлексах, тело само подсказывало пределы возможностей. Словно заправский прыгун в высоту, он перелетел над прутьями, вытянувшись в струнку, мягко приземлился в нескольких шагах от Кондора, тут же ушел в перекат. Кондор больше не хотел играть - открыл огонь с
Еще один перекат, нырок вперед. До цели три шага - можно преодолеть одним прыжком. И в прыжке же кулаком в маску. Глухой стон. Кондор уронил пистолеты, потянулся руками к голове. Поздно! Резко и хлестко - еще раз в место первого удара! Маска треснула, из-под шейного сочленения брызнула кровь. Массивное тело несколько раз дернулось, рухнуло лицом вниз.
Макс бросился к профессору. Тот лежал возле небольшого пульта, в спине три отверстия. Перевернуть. Видок не для слабонервных. На выходе пули вырвали целые куски мяса, превратили грудь несчастного в кровавое месиво.
Что ж, спасибо за помощь. Кто-нибудь еще жив?
Сквозь дым Макс смог рассмотреть несколько крупных теней. Со всеми вряд ли удастся справиться. Где же охрана?
Он пригнулся, скользнул к ближайшей тени. Вскоре та обрела вид нового Кондора. Свой или чужой? Разбираться некогда. Прыжок на спину между соплами - все еще обжигающе горячие. Ничего, вполне терпимо. Удар сверху по голове, еще один и еще. Теперь отпрыгнуть, пока тело противника заваливается на бок.
Он почти полностью доверился инстинктам. Зверя в себе можно контролировать, дав ему свободу делать то, что он умеет лучше всего, - убивать. Мучиться совестью можно и потом, когда собственной жизни ничего не будет угрожать. А пока - охота, привычная и расчетливая.
Макс двигался по залу, прячась в клубах дыма. Цвет его собственной брони как нельзя лучше подходил к оттенкам темно-серого. Он сам превратился в тень - почти неосязаемую, но смертельно-опасную.
Нога уже не болела, а кровь остановилась. С ключицей хуже: вероятно, пуля задела кость, но тоже терпимо. Что главное - рука полностью функционирует.
Он сделал еще пару удачных рывков, когда оставшиеся Кондоры разобрались что к чему. Бросив розыски лаборантов, они все свое внимание сосредоточили на подстерегающей в дыму опасности. Но закованный в металл человек не способен соперничать с порождением Улья в искусстве бесшумного передвижения.
Неизвестно, сколько бы длилась взаимная охота, если бы в стене зала не образовалось новое отверстие. Очередной взрыв сотряс пол, ознаменовав появление новых участников смертельной игры. Видимо, охрана все же нашла способ проникнуть в зал. Странно, что не через дверь. Закованные в тяжелую броню пехоты, охранники вбегали по двое, держа наизготовку штурмовые винтовки. Нагрудные прожекторы рассекали дымовую завесу.
Кондоры среагировали мгновенно. Прыжковые ранцы выплюнули сгустки пламени, поднимая своих владельцев к потолку. Двоих тут же срезали перекрестные очереди, двоим повезло больше. Они успели скинуть гранаты. Зал наполнился грохотом, осветился яркими всполохами. Нескольких охранников разметало по полу, но это нисколько не смутило остальных. Трассирующие очереди взметнулись вверх,
Все закончилось?
Макс медленно отступал, выискивая глазами пути к спасению. Ему не улыбалось оказаться в одиночестве за стенами этого зала, но что, если ребята с винтовками не в курсе экспериментов профессора Тейлора? А если и в курсе, то как отнесутся к свободно разгуливающему по залу объекту эксперимента?
Один из лучей резко пошел в сторону, скользнул к его телу. Макс отпрыгнул, и тут же в пол, где он только что стоял, врезалась очередь.
Вопросов больше нет. Как же все сложно!
Теперь он метался по залу, став центром настоящего светового шоу. Прожекторы сразу десятка скафандров дырявили заметно рассеявшуюся дымную пелену. Пока удача была на стороне Макса, и ему удавалось избегать новых ранений, но долго эти игры продолжаться не могли. Цепь медленно замыкалась, и скоро придется сделать неприятный выбор: либо позволить пристрелить себя, либо прорываться. Жаль, потолочные перекрытия располагаются слишком высоко, не добраться.
Сам того не заметив, он оказался рядом со своей клеткой. Теперь прожекторы скользили по нему почти непрерывно, но никто не стрелял. Возможно, узнали и не хотят попортить шкуру ценного пациента. Но тогда почему не предложат сдаться или хотя бы не двигаться? Более вероятным казалось желание охранников взять его живым, но не как человека, пусть и бывшего, а как одного из существ Улья.
Профессор Тейлор лежал на боку. Странно, когда Макс уходил, оставлял его лежащим на животе. Или это уже память подсовывает неверные воспоминания? Все может быть, учитывая ту кашу, которая сейчас царит в голове.
Дальше отступать бессмысленно. За спиной монолитная стена.
Макс остановился у тела профессора. Того явно обыскивали - карманы вывернуты, халат расстегнут.
Кто успел? Кондоры?
– Не двигаться!
– разнеслось по залу.
В усиленном динамиками голосе слышится не то презрение, не то брезгливость.
Макс поднял руки, но при этом развернулся полубоком к охраннику, со стороны которого прозвучали слова. Ноги напряглись, готовые в любое мгновение отбросить тело с линии возможной атаки.
– На колени!
Руки непроизвольно сжались в кулаки, но теперь уже дергаться поздно: Макс стоял в круге света, образованном пересечением множества световых лучей.
– У тебя три секунды! Не подчинишься - будешь уничтожен.
– Да он не понимает ничего...
– послышалось сбоку.
– Новая тварь! И стоило его тащить сюда...
– еще один голос.
– Давно сжечь пора!
– Раз... два...
Макс опустился на колени.
– Руки за голову, не шевелиться!
Что ж, если не пристрелили сразу, значит, есть приказ взять живым.
Стоя на коленях со сцепленными на затылке руками, Макс ощущал себя преступником. Вот только вряд ли ему положен защитник и суд вообще.
Сзади послышались тяжелые шаги, лязг, словно одна нога бронескафандра повреждена. Макс спиной ощущал приближение чужеродного существа. Легкий поворот головы - и тут же на затылок обрушился сокрушительный по силе удар. Перед глазами помутилось, но сознание не исчезло. Напротив, затаившийся внутри зверь ожил. Почуяв ослабевшую концентрацию человека, он рывком поднял тело, занес руку для удара.