Перерождение
Шрифт:
– А что, если им не нужна победа?..
– поморщился Макс.
– Не нужна?
– Что, если предположить: цель удара - отвлечь внимание Республики.
– Полагаете, следует ожидать более массированной попытки прорыва на других направлениях?
– Нет. Стоит ожидать небольшой диверсионной группы в нескольких сотнях километров от места основных военных действий. Там, где никто не заметит, где даже погода играет на руку диверсантам.
– Полагаете, вся эта бойня рассчитана на поиски артефактов Азгар Д'ор?
– Вряд ли скарабеев интересуют поиски. Скорее - извлечение.
– Откуда такая уверенность?
– Уверенности нет, - Макс пожал плечами.
– Но пока Республика воюет, почему бы Зрячим не проявить себя с лучшей стороны и не показать, что они в полной мере стоят на стороне человечества и на страже его безопасности? Если я неправ - вы всего лишь потеряете время. Но если прав - подумайте, насколько повысится ваш вес среди обычных жителей Республики. Вам же нужны новые последователи. Наверняка нужны.
– В отличие от Мантикоры, мы не стремимся нарастить собственный военный потенциал, - усмехнулся Эткинс.
– Не стремимся завладеть умами масс.
– А может, стоит?
– Макс смотрел в глаза человеку и видел в них смятение.
– Может... В любом случае - решение принято. У вас будет корабль и группа. К сожалению, корабль только один. Остальные не выдержат такого перелета.
– И на том спасибо, - с полной серьезностью ответил Макс.
Когда он развернулся, чтобы покинуть зал управления, его окликнул один из офицеров:
– А что вам со всей этой операции? Почему вы так печетесь о человечестве?
– Возможно, потому, что до сих пор считаю себя человеком, - не оборачиваясь, ответил Макс и вышел.
***
Снова полет, снова гул двигателей в ушах.
– Все данные приблизительные, - говорил Макс, стараясь ввести свою новоявленную группу в курс дел.
– Никакого подтверждения моим словам нет. Но и ждать дольше нельзя. Я надеюсь ошибиться, но надежды на это немного.
– Просто скажи, что за тварь нас там ждет?
– спросил темнокожий огнеметчик. На месте его правого глаза красовался рваный рубец. Благодаря этому рубцу он получил прозвище Циклоп.
Макс задумался. Как сказать им, что эта тварь - его жена?
– Это существо похоже на меня, - начал он медленно.
– Но обладает куда большими возможностями. Она сильна, быстра, живуча, способна завладеть вашим разумом, способна использовать пси-энергию, под ее контролем находится каждый скарабей, которого вы увидите.
– Ты тоже все это можешь?
– спросил Циклоп.
– Отчасти. Я вспоминаю, как всем этим пользоваться.
К сожалению, за спешкой и сборами до солдат не успели довести все подробности о том, кто всю операцию и затеял. Приходилось наверстывать упущение на ходу. Макс отлично понимал: эти люди вызвались предотвратить возможную катастрофу, но при все при этом они обязаны знать о нем правду.
Ни о каком доверии с их стороны не могло идти речи, но это не значит, что вызвавшиеся добровольцами люди обязаны действовать практически вслепую. За несколько часов полета Макс
Для выполнения миссии Макс с командой получили в пользование не обычный транспортный корабль, а модель, снабженную гравитационным лифтом. Подобное устройство, как правило, устанавливалось на кораблях, используемых для скоротечных диверсионных операций с участием Рэйфов. Лифт позволял практически моментально произвести посадку и высадку личного состава, а усовершенствованные двигатели обеспечивали высокую маневренность и скорость полета корабля.
Каким образом подобное судно попало в распоряжение Зрячих, Макс даже не стал спрашивать. Удивляло другое: какие слова смог найти Брайан Галлахер, чтобы убедить Митчелла Эткинса - чье мнение, несомненно, значило много - в необходимости столь расточительного шага? Или профессор рассчитывал таким жестом заработать доверие и расположение его - Макса? Вряд ли. Несмотря на множество слов о собственной исключительности, Макс не принимал их за чистую монету. В конце концов, какие новые сведения можно получить, исследуя его тело? Знания из его памяти? Попробуй до них доберись, не испепелив предварительно разум. А уж о его боевых способностях и говорить нечего. Грамотные, хорошо обученные пехотинцы принесут больше пользы в реальных боевых действиях, пока он вспоминает собственные утраченные умения.
Как ни крути, но Галлахер совершил небольшое чудо. И плевать на то, что именно его на это толкнуло!
– Подлетаем к контрольной точке, - раздалось в динамиках грузового отсека.
– Приготовиться.
К этому времени корабль уже порядка полутора часов нещадно трясло. Его то бросало в сторону, то он резко проваливался вниз. Макс невольно порадовался ресурсам собственного организма. Вряд ли бы он благополучно перенес подобную болтанку, будь простым, неподготовленным человеком.
Все разговоры вмиг стихли. Контрольная точка - высокий пик в трех километрах от места запланированной высадки.
– Пусть просканируют местность на наличие био-сигналов скарабеев, - обратился Макс к Чеду Парку.
Тот кивнул, повторил запрос во встроенный в шлем микрофон. Ответ пришел почти сразу.
– Ты хотел ошибиться?
– ухмыльнулся Парк.
Макс кивнул.
– Черта с два! Колония скарабеев, как ты и говорил! Расползлась, блевотина. Мы вовремя - еще не успела нарасти оборона. На подлете не снимут.
– Еще раз, - Макс повысил голос, обращаясь ко всем.
– Сердце Улья обладает куда большими возможностями, чем каждый из вас. Не нужно напрасного риска.
Он был почти уверен, что никто из пехотинцев не сможет причинить Сердцу Улья серьезного урона. Напротив, скорее она перебьет их всех. Самоуверенность - дело хорошее, но необходимо донести до них, когда надо остановиться. Впрочем, донести удалось вряд ли. Парни кивали, в последний раз деловито проверяя оружие.
– А как тебя узнать, если начнется заварушка?
– вдруг спросил Циклоп.
– Ты говорил, эта тварь похожа на тебя. В суматохе можем и обознаться... Хоть бы оделся. Чего голой задницей сверкать?