Перерождение
Шрифт:
– Сердце Улья?
– нахмурился Митчелл Эткинс.
– Это его жена, - пояснил Галлахер.
– Вот только что она должна нам доказать?
– Она в болотах. И не одна.
На этот раз сказанные Максом слова произвели ожидаемый эффект. И Галлахер, и Эткинс воззрились на него с недоверием.
– Вы уверены?
– спросил профессор.
– Могу указать точное место.
Митчелл Эткинс вскочил с места, схватил лежащий на столе планшет, вложил в специальное углубление в столешнице. Тут же в центре стола заработал
– Дальше, - сказал Макс.
– Еще дальше...
Изображения сменяли друг друга.
– Стоп! Можно сделать крупнее? Левее. Стоп.
Над столешницей в воздухе висело изображение огромной пирамиды, на фоне которой произрастающие рядом деревья казались обыкновенными кустами.
– Присмотритесь к основанию пирамиды, - сказал Макс.
– Грязь, вода...
– сощурившись, сказал Галлахер.
– А ты?
– Макс обратился к Сади.
– Дымка, деревья...
– Что ж, возможно, я вижу то, чего на самом деле нет, - пожал плечами Макс.
– Но я знаю - она там. Не могу объяснить, откуда знаю, просто чувствую. И уверен, что не ошибаюсь.
– Она одна?
– спросил профессор.
– Нет. Но точнее не скажу. Не знаю. Вы же утверждаете, что стоите на страже человечества. Самое время доказать это - слетайте и узнайте, что творится в этих болотах.
– Я могу подбросить информацию в Республику, - проговорил Митчелл Эткинс.
– Но слишком мало данных. Погодные условия там слишком сложны для ведения полноценной воздушной разведки. Если только пешим порядком...
– База в ущелье Мустанга сообщала: все спокойно, - сказал Галлахер.
– Я сам запрашивал информацию.
– Дело ваше, - усмехнулся Макс.
– Профессор, не вы ли мне рассказывали историю пирамид? Точнее - указывали на странности при их возведении. А еще говорили, что скарабеи чувствуют присутствие артефактов Азгар Д'ор. Выводы сделаете сами?
– Но присутствие там скарабеев не доказано, - стоял на своем Эткинс.
– Это нонсенс - рисковать жизнями наших людей, не имея достоверных данных.
Галлахер остервенело теребил себя за подбородок. Что-то обдумывает?
– Сколько у нас транспортных кораблей, способных достигнуть ущелья Мустанга?
– спросил, обращаясь к Эткинсу.
– Что?! Вы же не хотите...
– Просто скажите: сколько?
– Один... не знаю, возможно, два. Чтобы сказать точно - необходима сводка погоды с места.
– Если Сердце Улья способна заложить новую колонию, тогда есть вероятность, что вы чувствуете именно ее, - профессор посмотрел на Макса.
– На ранних стадиях развития колонии распознать ее с помощью аппаратуры удается не всегда. Здесь же, - он указал на голограмму, - мы имеем болотистую местность, затопленную водой. К тому же - несколько пониженную температуру. Вполне возможно, в настоящее время колония находится под водой, оттого и незаметна.
Галлахер замолчал, что-то
– Если принять за истину, что колония действительно существует, то в настоящее время ей должно быть не более пяти дней. В противном случае мы бы ее заметили визуально. Следовательно, никакой серьезной опасности она не представляет.
– Скарабеи всегда представляют опасность, - возразил Митчелл Эткинс.
– Я понимаю, к чему вы клоните, и мне это не нравится. Никто не полетит на верную смерть, не понимая, ради чего рискует. А если даже я не понимаю, то как смогу убедить людей?
– Мы не мешаем?
– остановил спор Макс.
– Не надо напрягаться, а то еще подеретесь. Забудьте мои слова. Там никого нет. А теперь - я покину ваше общество.
– Я с тобой!
– вскочила на ноги Сади.
Макс промолчал. Он понимал нежелание девушки оставаться среди тех, кого она все еще считала причастными к убийству ее отца. Но, уйдя в одиночестве, он бы имел больше простора для маневров. Доктор будет задерживать. Впрочем, можно оставить ее на первой же базе Республики. Он не подряжался в няньки.
– И я никак не смогу убедить вас в нашей лояльности?
– спросил Галлахер.
– Нет, - ответил Макс.
– Потому предлагаю разойтись миром.
– Пусть уходят, - устало вздохнул Митчелл Эткинс.
– Я провожу, - профессор медленно направился к закрытым дверям.
– Иначе вас не пропустят.
Сговорчивость представителей организации Зрячих удивила Макса. Он и не надеялся, что они согласятся выпустить его и Эванс, не попытавшись остановить. Но вот они идут по тускло освещенным коридорам, а ничего не происходило. Галлахер молча шествовал во главе небольшой процессии. Он явно хотел что-то сказать, Макс это чувствовал.
Прятаться под землей, тратить уйму усилий на реконструкцию старых горных тоннелей и при этом ограничиваться лишь незначительными диверсиями? Макс не мог понять этих людей. Судя по всему, Зрячие обладали довольно внушительным техническим потенциалом, оружием, людьми и даже сумели под носом у Республики обосноваться на одном из передовых опорных пунктов. Но, при взгляде на их инертность, брала злость. Во время препирательства относительно необходимого полета к указанному им месту, Макс готов был разнести зал переговоров в крошево. Лишь огромным усилием воли заставил себя оставаться спокойным.
Как могут люди быть столь слепы? Почему, имея возможность нарушить планы Улья, остаются стоять в стороне?
Не доверяют ему? Быть может.
Странное дело: даже сейчас, практически узнав в лицо тех, кто готовил на него покушение, Макс не испытывал к ним ненависти. Скорее - обиду. Обиду за бездарно растрачиваемые ресурсы, которые могли бы помочь ему не только разобраться в технологии таинственных Азгар Д'ор, но и попытаться вернуть человеческую сущность жене. Все это проделать в одиночку будет крайне непросто.