Перерождение
Шрифт:
Сколько он сможет так бежать?
Чутье на активное использование пси-энергии подсказало, когда надо изменить траекторию движения. Под ноги попалось что-то жесткое, большое. Макс запнулся и чуть не упал. Практически полностью скрывшись в коричневой жиже, лежал пехотинец Мантикоры. Его броня от груди и выше оплавилась, забрало шлема разлетелось осколками - и теперь на Макса смотрел поблескивающий алым безглазый череп, чей рот все еще продолжал кривиться в беззвучном крике. Рядом лежал еще один пехотинец. Он крепко сжимал в руках штурмовую винтовку, но уже не мог ею воспользоваться:
Все эти детали Макс подметил за то мгновение, пока удерживал равновесие после столкновения с первым пехотинцем. Всего же здесь лежало не меньше десятка человек. Людей покрошили буквально в салат. Скольких Азгар Д'ор им удалось захватить с собой - сказать невозможно.
Макс метался от дерева к дереву, от зарослей камыша к поросшим травой кочкам. Ценна любая преграда на пути прямого огня таяданов.
Долго такой марафон продолжаться не мог. Вряд ли Сердце Улья успокоится и, придя в себя, позволит ему уйти. Но шанс добраться до транспорта Зрячих, пусть и крохотный, всё же есть. А для этого надо оторваться от преследователей.
В бешеном темпе бега, перепрыгивая через препятствия и увязая в грязи, он попытался сосредоточиться. Пси-сила отозвалась приятным теплом. Растекаясь по жилам, она унимала усталость, приглушала боль. Надолго такой самоподзарядки не хватит, но на рывок - вполне.
Отчаянный бег закончился возле каменной пирамиды. Той самой, до которой дошел с группой, когда прибыли представители Мантикоры. Здесь снова послышались выстрелы. Но редкие и далекие. Кто-то из десанта все еще сопротивлялся.
Могильный червь по-прежнему следовал под землей, словно привязанный. После выполнения приказа схватить Сердце Улья он немного успокоился и больше не проявлял попыток высвободиться из-под чуждого контроля.
Боль в груди снова стала почти невыносимой. Создавалось ощущение, что часть нагрудных пластин вмялась в плоть и за время бега проникла еще глубже. Но сделано главное - таяданы отстали.
Вдруг за углом пирамиды раздалась отчаянная ругань, а вслед за ней громкий всплеск. Макс, сплевывая постоянно выступающую во рту кровь, осторожно вышел на звуки. Прижатый спиной к каменной кладке, стоял Циклоп и поливал пространство перед собой огнем. Рядом с ним лежал Чед Парк - Макс легко опознал его по ощеренной пасти на покореженной броне плеча. Вообще пехотинцу досталось: скафандр рассечен в нескольких местах. Кроме того, похоже, его основательно приложили о камень. Ненамного лучше выглядел и Циклоп. Его левая рука чуть ниже локтя просто отсутствовала. По идеально ровному срезу можно было с равным успехом изучать как строение человеческой руки, так и устройство скафандра.
В черном полукруге перед огнеметчиком медленно исчезала фигура Азгар Д'ор.
– Он мертв! Хватит!
– закричал Макс.
Пламя погасло. Циклоп обернулся на голос. Половина его шлема оказалась смята сильным ударом, забрало открывало раскрасневшееся лицо.
– Живой?!
– воскликнул он.
– Ты что здесь делаешь? Мы думали...
– Кто еще жив?!
– Не знаю. Я с этим ублюдком, - он указал
– Ну да и я не остался в долгу! Поджарил урода! Кто это такие?!
– Похоже, именно их и искали скарабеи. Азгар Д'ор! Только какие-то странные...
– Странные?!
– воскликнул Циклоп.
– Да тут обгадишься весь, пока одного завалишь!
– Тебе еще повезло. Но не в этом дело, - покачал головой Макс.
– Что с Парком?
– Немного потрепали, но ничего серьезного. Только идти не может.
– Ладно, транспорт нас все еще ждет?
– Да. Ребята струхнули, но улетать отказываются.
– Надо отходить к ним. Здесь больше делать нечего.
Во время разговора Макс не переставал оглядываться и вслушиваться в пси-возмущение вокруг. Чем дальше, тем эти возмущения становились чаще и мощнее. Готовилось нечто грандиозное, и вряд ли это 'нечто' безопасно для неподготовленных зрителей.
– Отходить?!
– взревел Циклоп.
– Никогда! Никогда еще Циклоп не...
Макс действовал молча и быстро: резко ударил по здоровой руке огнеметчика. Вложенная в удар пси-сила погнула металл скафандра, вывела вмонтированное в него оружие из строя.
– Ты...
– задохнулся от возмущения Циклоп, но Макс уже отскочил в сторону. Тут же почва под ногами человека вздыбилась, взорвавшись пастью могильного червя. Закованное в сталь тело огнеметчика исчезло. Огромная тварь издала звук, похожий на отрыжку, потом развернулась к лежащему на земле Парку, подхватила и его.
– Потом расскажешь, - бросил Макс, когда голова червя снова скрылась под землей.
Ощущение нарастающего пси-возмущение усиливалось. В долине сгущалось напряжение огромной силы.
Макс посмотрел в сторону пирамиды Азгар Д'ор. Саму пирамиду он не видел, но исходящее от нее голубоватое свечение стало намного сильнее.
По долине прокатился оглушительный шипящий свист. Макс невольно поморщился. От пирамиды в небо рванулся столб голубого пламени - поначалу призрачный, но уплотняющийся с каждой секундой. Даже отсюда, с расстояния в несколько сотен метров, Макс отчетливо слышал электрический треск.
Голос рассудка вопил, что надо поскорее уходить, но ноги словно вросли в склизкую землю. Дождь ливанул с новой силой. Он будто пытался потушить неестественное пламя, но ничего не мог поделать. Напротив, свечение стало еще интенсивнее. Зрелище одновременно завораживало и внушало беспокойство.
Новый свист. По телу словно прошлись хлыстом. В голове будто взорвался и разлетелся на мелкие куски звонкий колокол. Макс закрыл уши руками, застонал и упал на колени. Его выворачивало наизнанку. Мышцы напряглись до такой степени, что, пошевелись, сделай малейшее движение - и плоть начнет рваться. Свист проникал так глубоко, что, казалось, застрял в костях, начал резонировать.
Время остановилось, а мир сжался до размеров собственного агонизирующего тела. Макс не мог думать, не мог воспользоваться пси-способностями. Не мог ничего, кроме как кричать от терзающей его боли. Именно поэтому, когда свист внезапно стих, обрушившаяся тишина показалась чем-то нереальным.