Пересчёт человечества

Носоленко Вадим

— Черт! — выпалил я и стукнул кулаком о шкафную дверь.

Мира испуганно посмотрела на меня, съёжившись в комок.

— Все хорошо, — попытался успокоить ее я, хотя сам был на грани нервного срыва. Я обнял ее, чувствуя, как она вздрагивает в моих руках.

— Мне страшно, — прошептала она. — Каждый раз, когда я застываю, мне кажется, что я уже не вернусь. Что однажды останусь там… где бы это «там» ни было.

— Я знаю, — сказал я тихо. — Я тоже там бываю.

Она отстранилась и посмотрела мне в глаза с выражением

удивления и недоверия.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты видишь что-то во время «застываний»? — спросил я, внимательно наблюдая за её реакцией.

Она заколебалась, словно боясь признаться.

— Иногда… мне кажется, что я вижу сны. Странные сны, Рик. Горы, снег, много людей вокруг… и что-то в небе. Что-то огромное и пугающее.

Мое сердце забилось чаще. Она видела то же, что и я. Это было не субъективное восприятие, не галлюцинация. Это было реально.

Я глубоко вздохнул. Настало время рассказать хоть кому-то о том, что я видел и что узнал.

— Мира, ты не поверишь…, но я знаю, куда уходит наше сознание во время «застывания». И это связано с новой системой ИИ, о которой сейчас трубят все новости.

Мы сели на диван, и я начал рассказывать ей все с самого начала — о горах, о сфере, о человеке в плаще, о кубах и о страшной догадке, которая постепенно формировалась в моем сознании.

— Что-то происходит с нами во время этих… застываний, — закончил я, понизив голос. — Мне кажется, мы оказываемся где-то… в другом месте. И кто-то использует нас.

— Но кто? И зачем? — спросила Мира, и в ее взгляде читалось сомнение.

— «ГигаКвант», — ответил я. — И их новый ИИ высокого порядка. Это не совпадение, что болезнь появилась именно сейчас.

— И что же они делают с нами? — её голос дрогнул.

Я покачал головой, не решаясь произнести то, что казалось слишком безумным даже мне самому.

— Не знаю наверняка…, но это что-то связанное с той сферой. И с тем, что время там течёт иначе, — я потер виски. — Звучит как бред сумасшедшего, да?

— Да, — тихо произнесла она, но в ее глазах я видел ужас узнавания. Часть ее верила мне, потому что она тоже что-то видела там, в смоле.

— Я читала о теории Борхеса, — вдруг сказала Мира. — О Вавилонской библиотеке. Пространстве, где хранятся все возможные комбинации всех возможных слов. Где существуют все возможные книги, которые когда-либо могли быть написаны.

Я вздрогнул, услышав название «Вавилонская библиотека». Почему-то эти слова вызвали во мне странный трепет, словно я должен был о них знать, но что-то блокировало воспоминание.

— Почему ты об этом говоришь? — спросил я.

— Не знаю, — ответила она, нахмурившись. — Просто пришло в голову. Как будто это важно… Мне кажется, в какой-то момент, во время моего последнего «застывания», я почти увидела что-то… какое-то бесконечное хранилище знаний. Но потом всё исчезло.

— Я должен докопаться до правды, — сказал я решительно. —

И тебе лучше держаться от меня подальше. Это может быть опасно.

— Нет, — твердо сказала она, — если то, что ты говоришь, правда, то я уже в опасности. И мы должны действовать вместе.

Она взяла меня за руку, и я почувствовал тепло её прикосновения. Сколько месяцев прошло с тех пор, как мы в последний раз были так близко? И сколько вечеров я провел, жалея о своём упрямстве, о словах, которые нельзя вернуть?

— Мы всегда были сильнее вместе, чем поодиночке, — сказала она с тенью прежней решимости в голосе. — Даже когда ссорились, даже когда готовы были разнести всю квартиру. Нас никто не понимал так, как мы понимали друг друга.

Я смотрел на нее — все такую же упрямую, как и раньше. И впервые за долгое время почувствовал, что не одинок в этом кошмаре.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда нам нужен план.

Мира встала и подошла к окну, вглядываясь в силуэт города, где среди множества зданий выделялась башня «ГигаКванта», подсвеченная даже в дневное время, словно маяк прогресса.

— Нам нужно попасть туда, — сказала она, указывая на здание. — Внутрь «ГигаКванта». Найти доказательства.

Я встал рядом с ней, глядя на огромную корпоративную башню. Какая ирония — всё это время я искал ответы в «смоле», в другой реальности, а они, возможно, находились совсем рядом, всего в нескольких километрах, за стеклянными стенами футуристического здания.

— У меня есть контакт, — сказал я, вспомнив Алекса. — Бывший сотрудник «ГигаКванта». Он может нам помочь.

— Тогда действуем, — решительно сказала Мира. — Пора выяснить, что с нами делают.

За окном начался дождь, капли стекали по стеклу, искажая очертания города, делая его более зыбким, нереальным. Я не мог отделаться от мысли, что граница между мирами становилась всё тоньше, что реальность рассыпалась на части, как битое стекло. И что от наших действий будет зависеть, сможем ли мы собрать её обратно.

Глава: "Конвейер душ"

Когда-то давно я читал статью о том, что восприятие времени субъективно — при стрессе секунды растягиваются в минуты, а в состоянии покоя часы пролетают незаметно. Но никто не мог предположить, что человеческий мозг способен порождать целые реальности в мгновения физического «застывания». Никто, кроме тех, кто создал эту систему.

Выскочив на улицу, я зашагал прочь с работы. Капли дождя разбивались о мой лоб, смешиваясь с каплями холодного пота. Надоедливо дудел телефон в кармане. Я поставил режим полета и посеменил в парк. Запрокинув голову, я рассмотрел темные тучи. Они клубились над городом, словно живые существа, пульсирующие в такт с моими видениями. Ощущение, что небо создает безумную эйфорию и калейдоскоп серой осени, готовый окутать мир, который стоял на пороге страшной тайны и порога прорывных открытий.