Пересечение реальностей

Матвей Соболев

– Стабильность – признак мастерства! – Тёма хмыкнул. – Стабильно красят каждое лето. Лампочки меняют. У атлетов – тренер показал рукой в сторону соседнего зала – освещение сделали, над раздевалкой. А по большому счёту, ты прав.

Тёма прошел в глубь зала, с интересом осматривая его.

– Пацаны, знакомьтесь – МСМК по боксу, чемпион России, будущий Олимпийский чемпион! – В зал вошли пацанята, с интересом глядя на Тёму. Тот улыбался, глядя на них.

– Да ладно вам, Сергей Николаич! – Со смешком махнул рукой Тёма. –

Можно грушу побить? Я так соскучился по этому – груша, пот, бинты.

– Тебе здесь можно всё! В пределах разумного! – С улыбкой поднял указательный палец вверх тренер. Бинты твои лежат, ждут хозяина. Никто их не трогал. Перчатки не предлагаю, знаю, что не нужны тебе они.

– Да ладно! Вы что, сохранили мои бинты?! – Тёма думал, что их выкинули.

– Конечно. В тренерской возьми.

Тёма зашел в тренерскую комнату, взял с батареи бинты. С улыбкой вышел в зал.

– Я понаблюдаю? – Тренер стоял рядом, и смотрел на него.

– Буду рад.

Тёма быстро намотал бинты, и пошел молотить грушу. Он бил её с яростью, жестокостью, нанося страшные по силе удары.

Он танцевал вокруг груши около пятнадцати минут, пока не стало очень жарко. С улыбкой оглянулся на тренера:

– Отвык. Столько не работал.

– Нормально, Тём. – Сергей Николаевич подошел, и похлопал его по плечу. – Ты какой-то злой. Что-то у тебя случилось?

– Ааа, – Тёма махнул рукой, – проблемы. Даже не проблемы, а так, мелкие неприятности. В общем, нормально всё!

Как я живу?…

– Тёмыч, ну-ка вставай! Время третий час! – Крикнула мама спящему сыну. Она давно перестала называть его Артёмом, или Тёмой, или Тёмкой. По большому счёту, она устала бороться. За его жизнь, здоровье. Она устала. Она махнула на него рукой. Теперь она называла его так, как называют его “друзья” – Тёмыч.

– Ага, встаю. – Тёмыч еле как раздепил глаза, и сел на диване.

Когда у него случился передоз, он лежал сначала в ЦГБ, потом в городском наркодиспансере. Ни там, ни там, Тёмычу не понравилось. Как он сам говорил – в ЦГБ ужасные условия, персонал, а в диспансере одни нарки. Хотя он сам нарк. Уже бывший. Надеется, что навсегда. Твёрдо решил бросить наркоту – отказался от встреч с “друзьями”, третий месяц сидел дома.

Он встал, оделся, вышел на кухню.

– Доброе утро, мам. – Она кивнула, не поворачиваясь к нему. – Как погодка?

– Нормально, погодка. Куда собрался?

– Куда я могу собраться. Только в туалет.

Обул галоши, и вышел на улицу.

– Привет, барбос. – Наклонился он к дворовому псу, и потеребил того по голове.

Сходил в туалет, и не торопясь пошел домой.

Заходя в дом, Тёмыч задержался.

– Мам, угля захватить?

– Не надо, жара такая.

Он зашел в дом. Умылся, налил чаю. Взял кружку, и пошел в комнату. Сел за компьютерный стол, включил комп.

Пока он загружался, тот выпил пол кружки.

– Такс, ну-ка посмотрим, что там у нас. – Тёмыч зашел на ютуб.

Посидел минут пятнадцать за компьютером, посмеялся над видео. Допил оставшийся чай, уже холодный. Встал, вышел на кухню.

– Мам, я погуляю пойду, не теряй меня. Я здесь, недалеко – на полянку пойду.

– Что ты там собрался делать? Опять с дружками своими коноплю варить?

– Нет, мам. – Он улыбнулся. – Приберусь немного на поляне, уж очень там мусору много. Я возьму из дома грабли, перчатки, ведро пластмассовое, и метлу?

– Возьми, только учти – не принесёшь, уши оторву!

– Договорились. – С улыбкой ответил он маме.

Он пришел на чудную полянку, которая находилась недалеко от его дома. Вокруг поляны росли ивы, слышалось журчание воды – полянка обрывалась пологим берегом, за которым текла река.

Он сел на грязную лавку, смотря на небо. Погода была прекрасной – лето, птички, тепло.

– Как же здесь хорошо. – Он с удивлением осмотрелся. Всю картину портил мусор – пакеты, газеты, пустые сигаретные пачки.

– Гибнет природа, мир её праху. Люди уроды, пошли они на… – Тоскливо сказал Тёмыч. оглядываясь.

Тёмыч посидел, выкурил сигарету, и встал. Взялся за грабли, и начал сгребать мусор в кучу.

Он убирался на поляне до вечера, почти шесть часов. Сгрёб весь мусор в кучу, потом сжёг. Стекло и камни унёс на помойку. Сходил домой, по пути унеся грабли, ведро, и метлу, и дома взял картонную коробку. Вернулся. Поставил её под стол, под мусор. Сел на лавку.

– Блин, всё же грязное! Надо помыть.

Опять пошел домой, набрал ведро тёплой воды, взял тряпку. Пришел обратно, сел на лавку, покурил. Бычок выкинул в коробку, предварительно затушив. Встал, и на три раза помыл лавки, и стол.

– Уф, вроде всё. – Сказал Тёмыч, оглядываясь. Полянку было не узнать – чистая, светлая, удивительная. И даже птички как будто благодарили его, красиво чирикая над ним.

Он взял ведро с тряпкой, и поплёлся домой. Вроде бы ничего тяжелого он не делал, но уборка утомила его.

Дома он взял чистый лист формата А4, и красиво написал на нём – Огромная просьба – НЕ МУСОРИТЬ! Я убирался здесь один, извольте уважать мой труд! Спасибо за внимание!

Взял этот лист, и пошел к выходу.

– Мам, у нас скотч есть?

– Тебе зачем?

– Смотри, что сделал. – Протянул он маме лист. Та посмотрела, и с улыбкой вернула. – Хочу на стол прилепить.

– На холодильнике возьми. Ножницы в столе.

Тёмыч взял скотч, ножницы, и пошел на поляну. Там он положил лист на стол, и полностью обклеил его скотчем, чтобы не размокал.

– Ничего себе… Как тут чисто. – Тёмыч оглянулся – сзади стояла мама, и улыбалась, глядя по сторонам. – Это всё ты один?