Пересечение реальностей

Матвей Соболев

– Ну да, я один. Да надоело, блин – такая красота, и вся в грязи, в мусоре.

– Молодец… – Она села на скамейку. Всё уже высохло. – Загадят же опять…

– Не загадят. Буду сюда каждый день ходить, смотреть. Мусорка вон ещё. – Показал пальцем под стол. Улыбнулся. – Буду егерем данной полянки!

Они засмеялись.

Мама с удивлением смотрела на сына. Он сильно изменился, после больницы. Он полностью ушел в себя – общался только с мамой. С “друзьями” не пересекался. Мало говорил, стал очень задумчивым. Всё

свободное время проводил за компьютером – интернет, музыка, фильмы.

– Мам, я хочу учиться поступить. В техникум. На очное отделение, на первый курс. – Серьёзно сказал Тёмыч.

Мама подняла на него удивлённые глаза:

– Учиться? На первый курс? Ты же уже большой для первого курса.

– Ну да. А почему нет? – Его три раза отчисляли из одного и того же техникума, за прогулы. – Образования у меня нет, а без него работу найти очень трудно. А на первый курс потому, что хочу восполнить пробелы в образовании.

– Ты уверен? – Мама с удивлением смотрела сыну в глаза. – Опять ведь выгонят.

– Не выгонят. – Он улыбнулся. – Я хочу поступить не для того, чтобы прогуливать, а чтобы учиться.

– Я только за, ты знаешь. – Она встала, и пошла к выходу с поляны. – Если ты сам этого хочешь – поступай.

Она ушла. Тёмыч остался в одиночестве. Последнее время он очень много думал, анализировал своё поведение, и пришел к выводу, что живёт неправильно. И осознание этого приводило его к недовольству собой, к сильному замешательству. Ему было горько осознавать то, как он жил.

Настало время перемен – подумал Тёмыч. Бросил бычок в мусорку. Спохватился, достал его, затушил, и снова бросил туда же. Встал, и пошел к выходу.

– Тёмыч, братан! – У выхода он встретил Кирюху. – Как сам?

– Да ничего, потихоньку. – Он пожал руку Кирюхе. – Домой иду. Ты это, Кирюх, не мусори там. Я убрался, под столом мусорка. Лады?

– Братишь, не хотишь дунуть? – Кирюха лыбился. – Планчик чума!

– Не, спасибо. Давай, Кирюх, увидимся. – Он махнул рукой, и пошел в сторону дома.

Его друг стоял, и не мог придти в себя – Тёмыч отказался покурить. Потом махнул рукой, и пошел на поляну.

За кулисами

Они?

Полностью тонированная тёмно-синяя девятка остановилась у гостиницы.

– Коля, на два часа свободен, – открывая дверь, бросил через плечо заросший, как Робинзон Крузо, мужчина, – будь на телефоне. Можешь понадобиться.

Вышел из машины, взял с переднего пассажирского сиденья кейс, и неспеша направился ко входу в гостиницу. На крыльце остановился, достал трубку, в которой уже был насыпан табак, и прикурил спичками. Наслаждаясь хорошим табаком, постоял, покурил. После вошел в гостиницу.

– Где здесь ресторан? – Спросил он у девушки, которая сидела за стойкой ресепшена, и играла во что-то на компьютере.

– Направо. –

Коротко бросила она.

Он повернул голову вправо, и увидел дверь, за которой слышалась музыка.

Вошел, окинул взглядом зал, и увидел нужного человека, который сидел в одиночестве, в глубине зала.

– Вы позволите? – Спросил он, подойдя к столику.

– Степан Николаевич, конечно, присаживайтесь, – заулыбался, – я долго вас жду. Надеюсь, вы принесли всё, что нужно?

– Не сомневайтесь, Игорь Сергеевич. Всё здесь. – Похлопал по кейсу.

Степан Николаевич сел на стул, положив кейс на колени. и открыл кейс:

– Что бы заказать… Я нечасто здесь бываю, может подскажите что-нибудь?

– Здесь отличный борщ. И пельмени. Советую.

– Чтож, поверю вам, – улыбнулся, – официант!

Подошел молодой человек с натянутой улыбкой:

– Я вас слушаю. Что будете заказывать?

– Мне борща со сметаной, и пельмени с кетчупом, – посмотрев на официанта, сказал Степан, – и черный чай. Игорь Сергеевич, вы что будете?

– То же самое.

Официант записал заказы, и ушел.

– Степан Николаевич, могу я называть вас просто Степан? – Облокотившись на стол, спросил Игорь Сергеевич, – а вы меня тогда называйте Игорем?

– Так будет намного удобнее, – с улыбкой ответил тот, – дивная погода, не так-ли, Игорь?

– Да. Вы включили коробочку? – Коробочкой он называл устройство анти-прослушки.

– Обижаете.

– Тогда к делу. – Официант расставил тарелки с чашками на столе, отошел от стола – как поживает тройка?

– Всё идет по плану, – Степан поставил чашку с чаем на стол, немного расплескав, – я слежу за ними.

– Как же вы следите, если один из них попадает в больницу с передозировкой, а второй чуть было не убился об Гургена?

– Вы же понимаете, я не могу быть рядом с ними, – Степан явно занервничал, – я вызвал скорую Тёмычу, а Артём человек такой – не любит хамов. Вопрос с Гургеном я решил, а Тёмыч сейчас лечится в больнице. За ним следят мои люди.

– Вы решили, ага, – Игорь посмотрел на Степана, и тот оторопел – на него смотрели бешеные глаза, с лёгкой примесью веселья, – а вы в курсе, что Гурген собирается мстить своему обидчику? Для такого человека, как Гурген, это смертельно оскорбление.

– Жизнь Артёма вне опасности.

– Смотрите. – Игорь отставил тарелку из-под борща в сторону, и принялся за пельмени, – Я надеюсь, вы понимаете, чем нам грозит потеря одного из тройки?

– Прекрасно. – Степан не притронулся к еде, в то время как его собеседник вовсю уплетал второе.

– Как третий? Тёма вроде бы?

– С ним никаких проблем быть не должно.

Игорь доел пельмени. в то время как Степан только начал есть борщ. Вытер рот салфеткой, взял чашку с чаем, и принялся размешивать сахар, поглядывая на собеседника.