"Перевал Дятлова". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
На самом деле эти простенькие формулы лишь относительно применимы к мягкому тяжелому орудию: удар там наносит не один предмет массой 3,2 кг, происходит как бы множество почти одновременных ударов мелкими предметами. Физико-математическая модель такого процесса весьма сложна, но мы не будем вдаваться в научные дебри, ибо итоговая цифра не уменьшится сколько-нибудь значительным образом.
Вывод однозначен: нами обнаружено единственное оружие, способное нанести ту травму, что была нанесена, не оставив внешних следов.
Реконструкция № 3. Приключения двух мешочков,
Вижай, 12 декабря 1958 года
Рейснер ушел.
Рогов выглянул в приемную: нет ли кого? — притворил поплотнее дверь, вернулся за стол, но не высидел и пары секунд — снова вскочил, прошагал к окну…
Гриднев сидел молча, черкал что-то на листке. Потом раздался негромкий хруст, карандаш сломался в руке.
— К себе потопал, немчура поганая, — сказал от окна Рогов и добавил пару непечатных слов, хотя использовал такие крайне редко, в исключительных случаях. — Может, послать к нему Парамошу? Может, врет он все о бумаге, что написал и на сохранение отдал?
— А если не врет? — возразил Гриднев и швырнул обломки карандаша в корзину для бумаг, но промахнулся.
Рогов не нашел, что ответить. Он был азартен, но не любил играть вслепую, не видя хотя бы собственных карт.
— Доставай водку, Северьяныч. Думать будем.
Погорели они давно, еще в самом начале осени, но до поры не догадывались о том. Причем погорели в самом что ни на есть прямом смысле слова: орлы Рогова не то случайно (как утверждал он сам), не то спьяну (как подозревал Гриднев) подожгли лес рядом с прииском. Пал пошел в сторону, ни балки, ни технику не затронув, уперся в Лозьву и сам собой погас. Выгорело всего ничего, каких-то полтора-два гектара, да и лес был так себе, для разработки не пригодный. Повезло.
Они тогда решили, что повезло, не подозревая, что педантичный немец бросовый сгоревший лес заактировал, да еще и накатал жалобу в «Воркутагеологию»: мол, примите меры, накажите, кого следует, и подтяните дисциплину среди своих работников. Понятно, что могли ему из Воркуты ответить. Дескать, что-то вы путаете, товарищ, нет у нас в том районе никаких экспедиций, и к пожару отношения мы не имеем.
Рейснер, получив ответ, волну поднимать не стал. Притих на какое-то время. Но наверняка провел разведку через своих лесников — видели его людей неподалеку.
А теперь вот явился, причем специально подгадал на тот день, когда Рогов будет в Вижае. Разложил всю их махинацию по полочкам и сказал: надо делиться. Хотел много. Не то чтобы затея стала убыточной с учетом доли Рейснера, но доходы обоих компаньонов падали прилично.
Думали долго, одной бутылкой не ограничившись. Поначалу ничего толком не надумали. Рогов все кивал на Микешу с Парамошей — дескать, сумеют добиться правды: дознаются у Рейснера, где хранится написанный донос. А потом — концы в воду, и немчуру туда же.
Гриднев возражал: а ну как эти двое из ларца переусердствуют — и лесничий испустит дух, так ничего и не сказав? Теперь он знал о близнецах гораздо больше, в основном от самого Рогова — тот был склонен под градусом распускать язык. Сам понимал свой недостаток и с посторонними старался не пить, но Гриднева посторонним уже не считал.
Микеша с Парамошей были ханты-полукровки. Ни рыба
Повязали обоих, отвесили по пятнашке, и братья вместе угодили в Карагандалаг, где уже отбывал свое Рогов. А там приключилась какая-то смутная история… Вернее, Гриднев, сам успевший изрядно выпить, смутно помнил, что ему тогда втолковывал Рогов. Тот не то крупно проигрался в карты какому-то блатному авторитету, а близнецы выручили, не то наоборот… в общем, авторитетного человека нашли с проломленной головой, а троица двинула в бега через весеннюю, еще местами заснеженную степь. И вроде бы в пути у них тоже не все ладно и гладко сложилось, без крови не обошлось, но эту часть рассказа Гриднев и вовсе не запомнил, развезло его под конец застолья всерьез.
…В конце концов решили так: Рейснера пока не трогать и в долю взять. Но всеми силами и под любыми предлогами затягивать платежи — а весной, когда из-за подъема грунтовых вод работы поневоле приостановятся, Рогов съездит в Омскую область, где по слухам у немца семья, и попробует тех отыскать. Отыщет — поговорят с лесничим по-другому, а нет… Тогда еще раз обсудят, как быть.
Эту проблему вроде как разрулили, но Гридневу все меньше нравилось происходящее. Сегодня дознался Рейснер, завтра еще кто-нибудь дознается. Со всеми начнешь делиться, самому ничего не останется.
И дело не только в авантюризме Рогова. У Гриднева тоже наметились проблемы, причем не здесь. Ту часть добытого, что шла на обеспечение работ продуктами и прочим, сдавали в Свердловске в последнюю уцелевшую золотоприемную кассу. Один раз сдал сам Гриднев, другой раз послал надежного человека — но много ли таких, надежных, кому золото доверить можно? А слишком часто мелькать нельзя: непременно возьмут на карандаш и начнут проверку. Рогов, бесшабашный человек, давно предлагал с кассой не связываться, пустить то золото, что на расходы предназначено, налево: дескать, есть у него на Южно-Заозерском прииске надежные люди, дадут за шлих хорошую цену и не спросят, откуда. Гриднев возражал: спросить, может, и не спросят. Но призадумаются наверняка: откуда, мол, дровишки? Своими руками создавать угрозу еще и с этой стороны вовсе глупо.
Все чаще Гриднев размышлял: а не прикрыть ли дело раньше, чем исчерпается второе и последнее гнездо? Взяли уже неплохо, к чему дальше пытать судьбу? С Роговым о таком пока не заговаривал. Тот всегда играет до конца, пока все не выиграет или наоборот, не спустит до последней рубахи. Интересно, где он держит свою долю? Понятно, что не в Вижае и не в 41-м квартале: ни там, ни там постоянного жилья не имеет, бывает наездами. Оставляет на прииске? Так там настолько забубенные головушки собрались, что на такой риск даже Рогов не пойдет, как бы ни привык рисковать. Должна быть где-то у него надежная захоронка, разузнать бы еще, где… На всякий случай. Разное в тайге с людьми случается. А в таких делах кто выживает, тот всё и наследует.