Пережить Рождество
Шрифт:
— Ты думаешь, она приехала сюда, разыскивая его?
— Или его родственников. В конце концов, он же бросил ее и дочь, правильно?
Бо кивнул. Карл был прав. Это объясняло то, как она смотрела на него тем вечером, когда они впервые встретились. К тому времени она, должно быть, поняла, что тот другой мужчина оказался самозванцем. Если не хуже.
— Ты должен рассказать обо всем Ребекке. Ты же не хочешь, чтобы она узнала правду от кого-то другого?
Бо потер ладонью лицо, у него разболелась
— Я помню, что чувствовал, когда старик по обыкновению клялся, что я не его сын, — задумчиво произнес Карл. — Я был не против. Всегда надеялся, что не имею к этому сукиному сыну никакого отношения. Он частенько бахвалился, что у него повсюду ублюдков больше, чем у амбарной кошки.
До Боригарда постоянно доносились слухи, что Эрл Боннер наплодил детей по всему Техасу. Эрл так и не женился на матери Карла, так что Бо очень даже понимал, почему любого другого отца Карл предпочел бы тому, которого имел.
Черт возьми, Бо проклинал их отца за отношение к Карлу, и пытался восполнить, что мог. Но все деньги мира не могут исцелить душевную боль, причиненную отцом, не желающим знать своего ребенка.
Так же говорил и Мэйсон.
— Все бы отдал за то, чтобы это не вскрылось, — вздохнул Бо, когда его брат замолк. — Я пытался убедить Дикси не рыться в прошлом, но…
— Дикси есть Дикси, и она, определенно, твоя дочь.
Бо вскинул голову, расслышав в голосе брата то, что никогда прежде не слышал.
— Тебя задело завещание старика?
Карл откинулся в кресле.
— Я все думал, когда же ты спросишь. — Он засмеялся и покачал головой. — Черт, Бо, да я не знаю, что мне делать и с половиной денег, которые имею, благодаря тебе. Ты был более чем щедр, хотя, и это факт, не должен был мне ни цента. Наш старик сейчас переворачивается в гробу из-за того, что ты сделал для меня.
Бо не знал, что и сказать.
Эрл Боннер частенько повторял, что оставит ферму Карлу, который заслуживает лишь того, чтобы вкалывать на ранчо до конца жизни. Старик умер прежде, чем зафонтанировала первая нефтяная скважина.
— Паршивая сделка, если судить по тому, как все обернулось.
Карл усмехнулся.
— Шутишь? Обстоятельства сложились лучше некуда. Перестать себя казнить, — он встал. — И, для протокола, — я не знал, что в той шкатулке с драгоценностями были спрятаны какие-то фотографии. Достал шкатулку из хлама, куда ты ее забросил, подумав, что однажды Дикси захочет иметь что-то, принадлежавшее ее матери.
Бо кивнул.
— Тогда я не мог ясно соображать, не мог выносить вида ее вещей. Ты поступил правильно.
— Стараюсь, — ответил Карл. — Расскажи Ребекке, прежде чем она узнает от чужих людей. — Он помолчал. — Бо, ты
Карл вышел, оставив брата глядеть ему вслед.
Бо ничего не мог поделать с ощущением, что между ними осталось чертовски много недосказанного, независимо от того, что утверждал Карл.
«Разве я не знал, — подумал Бо, — что в прошлом были тайны?»
Тайны, которые, выйдя наружу, могут превратить его жизнь в ад.
Дикси смотрела на пейзаж Монтаны — вздымающиеся горные вершины, снег и безбрежное небо. На нее нахлынули прежние страхи.
— Что если Глендору убили и, прежде чем умереть, она рассказала убийце об Амелии? Мы должны ее предупредить, — сказала она, доставая мобильный телефон.
— И что ты собираешься ей сказать?
— Не знаю. Может, предложу пойти к соседям и оставаться там до нашего приезда. Или не открывать дверь.
Она набрала справочную и запросила номер Амелии Маккарти. В списке таковой не оказалось. Дикси попросила номера любых других Маккарти, проживающих в районе Эштона. Нашелся только один — Базз и Рита Маккарти.
Дикси набрала номер на своем мобильном.
На третьем гудке запыхавшийся женский голос ответил:
— Алло?
— Я пытаюсь разыскать Амелию Маккарти. Амелию Хардвей Маккарти.
— Да, она была моей золовкой.
Дикси не смогла сдержать возгласа разочарования.
— Она скончалась?
Удивленный Ченс отвлекся от дороги.
— Да, шесть месяцев назад. Вы можете объяснить, в чем дело?
Кратко, насколько возможно, Дикси рассказала ей, что ее мать и Амелия были подругами, и что она надеялась поговорить с ней, так как ее мать умерла, когда она была совсем малышкой.
— Мне так жаль. Как звали вашу матушку?
Сара поймала себя на том, что едва не ответила: Сара.
— Элизабет Сара Уорт.
— О, Господи, моя золовка все время вспоминала о ней.
Дикси старалась не слишком обнадеживаться.
— Я знаю о своей матери не очень много. Меня интересует, оставались ли Амелия и моя мать подругами после того, как мама перебралась в Техас.
— Конечно, оставались, — уверила Рита Маккартни. — Ваша матушка писала моей золовке чуть не каждую неделю. Амелия так беспокоилась о ней. Элизабет называла себя Сарой и была так несчастна. А потом она написала, что встретила замечательного человека, который полюбил ее дочь, как свою собственную. Она говорила, что вынуждена хранить свое прошлое в тайне, и это ее очень беспокоило. И ей действительно было трудно. Впрочем, полагаю, вы все это и так знаете.