Пережить Рождество
Шрифт:
— Я говорила с ее золовкой, Ритой Маккарти.
Она пересказала ему то, что узнала о письмах, и о том, что ее мать собралась сделать перед самой смертью.
Дикси вздохнула.
— Похоже, мой отец сделал ее счастливой.
От этой мысли ей стало легче. Возможно, они любили друг друга. Разве не этого хочет каждый ребенок? Хочет, чтобы его родители любили друг друга. Даже если это плохо кончается.
Но Дикси не могла избавиться от мысли, что ее мать убита. Погибла от руки того, кого когда-то любила.
—
— Насколько знаю, полиция решила, что это был несчастный случай?
Дикси закатила глаза.
— Точно так же, как и в случае с Глендорой. Мать решает рассказать отцу всю правду и оказывается на дне озера. Только не говори мне, что такое совпадение по времени не вызывает у тебя подозрения.
— У меня все вызывает подозрения. Что, если он действительно окажется убийцей? Что если он не только убил твою мать, но и нанял тех, преследовал тебя? Он — отец Ребекки.
Эти слова заставили ее похолодеть. Она искала человека, который презирал всех и, вероятно, был способен на многое. Она не заостряла внимание на том факте, что этот человек, кем был он ни был, являлся отцом Ребекки.
Дикси потрясла головой, стараясь совладать с чувствами, к которым не привыкла. Обычно она контролировала ситуацию. Но сейчас привела в движение какие-то силы и, казалось, остановить их уже невозможно. Зачем она только решила покопаться в прошлом.
— Можешь представить, как тяжело придется Ребекке? — сказал Ченс. — Это ее уничтожит.
Дикси кивнула, стараясь сдержать слезы, когда он потянулся, чтобы сжать ее руку.
— Теперь нет необходимости ехать в Айдахо.
— Да.
— Ченс, что мы будем делать дальше?
— Завтра мы встречаем самолет твоего отца. Расскажем ему, что знаем. Может быть, благодаря собранной тобой информации, и с его помощью, мы разберемся, что же, черт возьми, происходит.
Она внимательно следила за выражением его красивого лицо.
— Ты считаешь, что мой отец знает этого мужчину, не так ли?
— Допускаю, это вполне возможно.
На землях, простиравшихся впереди, чередовались пшеничные поля.
— А иначе, почему твоя мать так боялась рассказать ему правду? В том, другом мужчине, она видела угрозу. Думаю, он ошивался вокруг, чтобы вытягивать из нее деньги и не дать ей проболтаться.
— Долгие годы этому типу все сходило с рук, — с досадой сказала Дикси, страдая от сознания того, через что прошла ее мать. — Кто бы это мог быть?
— Вопрос на миллион долларов, не находишь?
— На полтора, — усмехнулась Дикси, вспомнив, что рассказал ей Ченс о требовании выкупа. — Он пытался изобразить похищение, чтобы замаскировать истинную причину моего убийства.
Она почувствовала, как Ченс окинул ее взглядом, потом вновь посмотрел на дорогу.
— Похоже на то.
Дикси увидела выражение его лица,
Она обернулась, заранее опасаясь того, что находится сзади. Страх Дикси усилился до предела, когда она заметила фургон, точь в точь похожий на тот, что был в гараже. В ночь, когда все это началось.
Глава 14
Ченса не оставляло беспокойство с тех пор, как они, свернув с федеральной автострады на двухполосное шоссе-287, двинулись на север к Таунсенду. Движение здесь было довольно оживленным. И хотя засечь «хвост» не удалось, теперь Ченс был почти уверен, что их «ведут» от самого Ливингстона.
На подъезде к Бозмену поток машин был чудовищно плотным, и лишь когда они отъехали подальше на запад, движение снова стало свободным.
Оборудованные лыжными стойками крыши большинства машин и номерные знаки красноречиво свидетельствовали, что их владельцы решили провести здесь рождественские каникулы. Да и неудивительно, близость знаменитых горнолыжных курортов Монтаны — «Биг-Скай» в сорока милях к югу и «Бриджер-Боул» в двадцати к северу — превращала зимний Бозмен в конечную точку маршрута, примерно так же, как для десяти с небольшим тысяч студентов ею становился здешний университет.
Увидев, что незнакомый фургон, наплевав на дистанцию, сильно сократил расстояние, Ченс приглушенно чертыхнулся и сбавил скорость, однако лихачи обгонять их не торопились.
Сейчас трасса пролегала вдоль берега Миссури, и дорога в этом месте сильно сужалась с обеих сторон. Водителям здесь следовало проявлять особую осторожность, так как у обочины не было никаких ограждений. А если учесть, что сейчас на этом участке других машин не наблюдалось, то это было просто идеальным местом, где их «друзья» из фургона могли бы сделать свой ход.
Ченс чуть увеличил скорость. Фургон тоже, хотя по-прежнему выдерживал минимальную дистанцию. Дорога на этом участке петляла, повторяя каждый изгиб медлительной черной ленты реки с серебристой ледяной каймой.
Фургон ещё немного сократил расстояние.
— Эти двое сзади как раз и напали на меня тогда на парковке, — оглянувшись назад, сказала Дикси.
Уловив в её голосе невольную дрожь, Ченс приказал:
— Спусти собаку вниз. И приготовься.
Они уже были почти на мосту. За мгновение до столкновения зеркало заднего вида заполнила громада фургона, и вот уже передним бампером тот с силой боднул их сзади.
Ченс ругнулся, изо всех сил пытаясь не потерять управление, и искоса посмотрел на Дикси. У неё с лица сошли почти все краски, а голубые глаза округлились от страха. Но, приглядевшись внимательнее, Ченс заметил в их глубине какую-то отчаянную решимость: