Пермский Губернский. Виват
Шрифт:
— Вот-вот!!! — Ксюша подлетела с другой стороны и принялась снимать с хохочущей Агнессы мою футболку: — Негодяйка!!! Горничные должны носить форму!
— Не-е-е-е-ет… — Голубика выкрутилась, и будучи абсолютно обнажённой, пулей устремилась к моему шкафу: — Все хозяйские трусы будут моими!!!
Тем временем, в дверь тихонько постучали.
Посмотрев в глазок, я увидел очень злобную Иришку. Она выглядела так, словно пришла на разборки.
— Во! Красные труселя теперь мои!!!
— Отдай! Отдай трусы,
— Эй! Он мой жених! Его трусы — мои трусы! Понятно?! Ириска, это тебя тоже касается!!!
Девчонки вновь налетели на хохочущую Агни и прижали её к полу.
— Извините. — произнесла Иришка и вновь начала стучать в дверь. Треклятая Аделаида… Надо, как-то аккуратно выйти и разобраться. Иришка не из тех, кто быстро отступает.
— О! Привет. — улыбнулся я, открыв дверь: — Какими судьбами?
— А… Ой… — хвостатая шпионка мгновенно сменила гнев на милость: — Фёдор Александрович! Я сегодня переехала… Этажом ниже. Через знакомых купила кварт… Кхм, взяла ипотеку на тридцать лет. А вы?
— Хрен вам, а не трусы!!! — хохоча, воскликнула Голубика: — Стреляй. Не отдам!
— Снимай! Снимай трусы!!! Они не твои!!! — злобно прорычала Ксюша.
— Я здесь живу. У меня закончили ремонт пару дней назад. — пояснил я, понимая, что крики девчонок в любом случае привлекают слишком много внимания: — Вот… обживаюсь. А, что случилось? Мне показалось, что ты выглядела не очень довольной.
— Только не щекотка! Мама! Не надо!!! Я боюсь!!! БОЮСЬ!!! И-хи-хи-хи… — издав крайне неприличный стон, произнесла Агни.
— Да, ничего такого… — смущённо ответила Иришка. Казалось, будто она вовсе не замечала вырванные из контекста выкрики: — Просто, весь день от вас такой грохот… Вот я и решила выяснить, что происходит.
— Раздвигай ножки, заюша… — прорычала Ириска: — Я сейчас тебе покажу Кузькину мать!!!
— А… — шпионка, как будто, пришла в сознание: — Госпожа Биркин? Или мне показалось?
— О… Нет, это клининговая компания. Заказал, чтобы с уборкой не возиться. Не обращай внимание.
— Хм-м… — Иришка с подозрением сузила глаза, и поправив очки, довольно шустро юркнула мне под ноги, пробравшись в квартиру: — Ого!
Да уж… «Ого» — это ещё мягко сказано.
Голая Агни лежала на полу. Её руки были прижаты Ксюшей, в растрёпанной пижаме, а ноги — надёжно зафиксированы Ириской.
— Госпожа Биркин… Что на вас надето?! — ужаснулась Иришка, прикрыв рот рукой: — Агнесса… Госпожа Артова? Вы… Вы, что тут устроили?!
— Арестовываем воровку трусов. — холодно ответила Ириска, продолжая удерживать Голубику: — А это… Знаете, я люблю косплей.
— Да! У нас кружок косплея. — закивала Ксюша, отпустив руки Агнессы.
Та тут же высвободила ноги и вновь полетела к моему шкафу, приговаривая: «Хозяйские трусы… Трусишки!!!»
— Сколько у вас… девушек. — выдохнула
— Нет! Что ты? Мы все — просто друзья. — заверил я.
— Вообще-то, мы практически женаты. — насупилась Ксюша.
— Вот-вот. — разодетая в мои вещи, в коридор плавно влетела Голубика: — А я — старшая любовница! Госпожа Биркин — личный очиститель пиструка Хозяина. Есть ещё одна… Но она боится обидеть Госпожу-жену, потому живёт отдельно. А жаль.
— Мне определённо всё это снится… — тихо произнесла Иришка и начала пятиться к выходу: — Наверное… Зайду, чуть позже.
— Да, ладно тебе. Оставайся! — пропела Голубика.
— Угу… — секретарочка шмыгнула в коридор.
— Что ж. — я закрыл дверь и повернулся к виновницам этого бардака.
— Фёдор… Я всё объясню! — виновато произнесла Ксюша.
— Объяснишь. Конечно. — кивнул я, вытаскивая ремень из брюк: — Вы все потрудитесь мне объяснить, что тут случилось. Но прежде, чем это произойдёт… вам придётся ответить на другой вопрос.
— Я готова принять твой гнев, Хозяин! — с самым виноватым лицом на свете, Ириска упала на колени. Ну, мученица! Бедный агнец, волей случая оказавшийся возле алтаря искупления всех человеческих грехов… И, возможно, не будь у меня определителя, и хвост Ириски не вращался бы, как пропеллер «Ил-2 Штурмовик», то я бы с радостью поверил в её раскаяние.
— О, нет… — сглотнув, выдохнула Агни: — Хозяин, ты же не собираешься…
— Собираюсь. Всех троих! — я щёлкнул ремнём, а затем взглянул на Беллз: — Госпожа Беллатрис, вы же не против лёгкого домашнего воспитания?
— Не против. — кивнула она: — Хозяйке не помешает на мгновение вернуться с небес на землю. И ответить за порчу чужого имущества. И за наглую атаку на мою белоснежную шубку.
— Ой… — кажется, до Ксюши только сейчас дошло, что будет дальше, и она тут же прикрыла ладонями попу: — А можно откупиться деньгами?
— Деньги — развращают. — строго ответил я, подманивая к себе сотрясающуюся от ужаса Голубику: — Они делают из человека безответственного мерзавца, для которого разрушение чужого жилья — очередное недоразумение, которое можно с лёгкостью решить «взяткой».
— Дядя Фёдор… У меня очень сложные отношения с ремнями… — выдохнула Агни: — Да и вообще, со всем, что происходит с моей попой. Можно мне другое наказание?
— Нельзя. А ты, дорогая Ксюша, смотри внимательно! Я хочу, чтобы ты запомнила каждую секунду этого прекрасного момента. А ещё, я оставлю тебя на десерт. Чтобы ты смотрела и ждала свою участь…
— Мама… — выдохнула Ксюша: — Беллз, я боюсь!
— Голова создана, чтобы ей думать, а не только, чтобы смотреть дурацкие китайские мультики. — фыркнула обиженная белая кошка: — Думаю, этот урок от Господина Осокина пойдёт вам на пользу.