Перпендикулярность

Аркатов Григорий

– Что с вами случилось? – прошептал я, взирая на эти подобия людей, измазанные кровью и потерявшие человеческие лица.

– Они были такими всегда, – раздалось позади меня.

– Этого не может быть, – заявил я, повернувшись к Акимычу, – Люди должны умирать.

– Мы тоже так считали, пока несколько таких же ублюдков не уничтожило наш отдел в Южном. В тот раз коллеги захватили несколько найтов и решили устроить им допрос по поводу незаконной торговли гиперкаином. В то время многое еще было в секрете. Рассказы про зомби казались сказками,

поэтому настороженность была минимальной. Итог был печален. Пятьдесят наших сотрудников стали живыми мертвецами и бросились на истребление жителей микрорайона, так что только выстрел из протоновой пушки спас нас от тяжелых последствий. Конечно жаль, что теперь в Южном никто не живет. Зато мы спасли город.

…Интересно, что 11 октября 1848 года морского змея наблюдала команда английского военного судна «Дедал». Длина змея была примерно 18 метров…

Когда мы вернулись в кабинет, Акимыч продолжил дознание.

– Думаю, я сумел убедить вас в том, что ваши приятели….

– Они не мои приятели, – перебил я Парикмахера.

– Занятно. Почему же тогда вы оказались в их машине?

– Один знакомый подогнал работу у них.

– Кто он?

– Не знаю.

– Как это? Вы не знаете имен своих друзей?

– Мы только вчера познакомились.

Вздыхая от чрезмерного негодования, Акимыч закатил глаза.

– Вы смеетесь?

– У меня нет привычки шутить с органами госбезопасности, – ответил я.

После моих слов Акимыч потеплел, однако на его лице сохранились следы служебного недоверия.

– Предположим, что вы говорите правду. А вам было известно, чем занимаются ваши работодатели?

– Да. Торговлей наркотическими препаратами.

– И вы так спокойно об этом говорите?

– Мне сказали, что всё совершенно легально, что их фирма является поставщиком наркотиков в лечебные учреждения Верхневолжья.

– Это действительно так. А вам приходилось слышать про гиперкаин?

– Нет, но вы о нем уже упоминали.

– Последняя разработка отечественных наркобаронов. Появился на рынке весной 2008 года и сразу пошел на «ура». В тысячу раз сильнее героина, не вызывает привыкания, но имеет один единственный побочный эффект – полная стерилизация клиента сразу после первой дозы.

– Я ничего не знал про контрабанду.

Акимыч бросил мне несколько фотографий. На них был запечатлен незнакомец в моем окружении.

– Это и есть тот человек, который подогнал вам работу?

Взирая на фотографии, я пытался придумать правильный ответ, но как-то не получалось.

– Это он?

– Да, это он.

Радостно потирая ладони, Акимыч бросил мне еще несколько фотографий. На этот раз незнакомец предстал передо мной в менее приятном ракурсе.

– Напоминает комиссара Каттани, не правда ли? – рассмеялся парикмахер.

Остекленевшие глаза незнакомца тупо смотрели на меня с фотокарточки. Конечно, его смерть не была для меня большой трагедией, но он хотя бы знал, кто я и как здесь оказался.

Без него ситуация основательно усложнилась.

– Кажется, он всё-таки не был вам безразличен, – сказал Парикмахер.

– Это уже не ваше дело.

– Почему же? В вашем положении заблуждаться весьма опасно.

– Что это значит? – ухмыляющаяся рожа Акимыча начинала меня раздражать, к тому же внезапно появились головные боли.

– Вы говорите, что ничего не знали о контрабанде. А как вы объясните наличие следов гиперкаина в вашей квартире?

В области солнечного сплетения начало ерзать странное предчувствие, которое леденящим шепотом пыталось предупредить меня о приближающейся опасности.

– Мне ничего об этом неизвестно.

– А вы не подскажите, куда направлялась ваша веселая компания, когда мы вас взяли?

– На склад?

– Зачем?

– Мне сказали, что прибыла новая партия экспериментальных препаратов, которые нужно срочно отправить в Москву. Перевозка должна была происходить в состоянии строжайшей секретности и под защитой вооруженной охраны.

От нервного перенапряжения Парикмахер начал чесаться и барабанить пальцами по столу.

– А как вы объясните два трупа на Республиканской? Найт еще ладно, но человек…

– Нойман рассказал мне, что первая партия препарата, поступившая две недели назад из Германии, была похищена группировкой найтов. Все боялись нового нападения… поэтому… человек погиб случайно…

– Хотелось бы вам верить, но на складе вашей фирмы мы не нашли ничего, кроме стада живых мертвецов и тридцати килограмм гиперкаина.

Я понимал, что обстановка накалилась до предела. Выхода из тупика не предвиделось. Незнакомец, определивший меня в фирму Ноймана, благополучно скончался, и вытаскивать мою задницу было некому.

– А что случилось с ним? – спросил я, ткнув пальцем в фотографию незнакомца.

– Убит сегодня утром в центре города.

– А вам известно, кто он?

– Также как и вам. Думаю, что мы бы вообще никогда о нем не узнали, если бы не вы.

– То есть?

– Видите ли, мы два месяца следили за фирмой «Кречет». Слишком много гиперкаиновых путей вело в этот офис. А вчера ожидалась большая партия, вот мы и решили их прижать. Но тут появились вы и один из наших сотрудников принялся утверждать, что вы покойник. Вот и пришлось вызывать антизомбический отряд.

– Но я же не труп.

– Парадоксально, но факт.

…Кто скажет теперь, что именно поразило воображение англичан?! И всё-таки чудовище то не могло быть змеей. В открытом море змея крупных размеров жить не может. Тело ее не приспособлено к быстрому плаванию в море – змея неминуемо погибла бы…

– Попросите капитана Бобрика зайти к нам, – приказал Акимыч по телефону.

Через минуту в кабинет вошел Бобрик, оказавшийся человеком в солнцезащитных очках.

– Я бы вас познакомил, но думаю, что в этом нет необходимости. Ведь так, капитан?