Перпендикулярность
Шрифт:
– Железная логика. Интересно, кто еще не догадался.
Между тем вокруг нас успели собраться случайные прохожие с требованиями разъяснить происходящее.
– Уходим, – сказал Нойман, срываясь с места.
Я хотел было последовать за ним, но тут какой-то чувачело схватил меня за рукав.
– Куда это вы, ребятки, собрались?
– Не твое дело! – ответил Нойман и разрядил в него половину обоймы.
У всего случившегося был только один плюс: Нойман наконец-то ускорил шаг. При этом он еще умудрялся разговаривать
– Гена? Это Макс. Всё меняется. У нас тут ЧП… Нет времени. Нужно собраться на базе. Ты можешь нас подобрать?.. Хорошо. Ждем.
Между тем неподалеку начали завывать сирены.
– Нужно торопиться, – сказал Нойман, и мы поспешили к месту условленной встречи.
Там нас уже ждал «УАЗик».
– Гена. Игорь. Валим быстрее, – на этот раз Нойману достался такой необычайно короткий монолог, но он не обижался.
– Что у вас там стряслось? – спросил Гена, когда позади оказалось несколько кварталов.
– Нам повстречался найт, пожелавший разнести нас на куски.
– Вам повезло.
– Не то слово. Вот только я пристрелил гражданского.
– Что? – от резкого удара по тормозам меня бросило вперед, – Что ты такое говоришь?
– У меня не было выбора.
– Осторожно! – хотел было крикнуть я, увидев пристроившуюся сбоку от нас тонированную иномарку, но не успел.
В следующее мгновение несколько автоматных очередей изрешетили переднее отделение салона Гениного «УАЗика». Я же продолжал сидеть на заднем сиденье, ошарашено взирая на мертвых товарищей. Дверца слева от меня распахнулась, после чего последовал приказ:
– Вылезайте из машины.
Эффект неожиданности брал свое, но нужно было собраться с духом и сделать как велено.
– Руки за голову…. Повернитесь.
Затем моя спина ощутила всю прелесть упругих свойств резиновой дубинки. Я изогнулся в приступе ужасной боли, но смолчал. Человек в черных солнцезащитных очках подошел ко мне и схватил за горло.
– Ну что Малкин? Вот мы и встретились.
…Легенда почти в неизменной форме дошла до наших дней. Прекрасную иллюстрацию к ней можно увидеть в старинной книге Конрада Геснера. На знаменитой гравюре изображено парусное судно, рядом с которым возвышается змея неимоверных размеров. Ужасное чудовище хватает матросов прямо с палубы…
– Заходи!
Передо мной распахнулась дверь комнаты для допросов, в которую нужно было войти.
– Присаживайтесь, господин Малкин, – заявил тип, сидевший за столом, размещенным по центру кабинета.
Впервые в жизни мне приходилось видеть подобный вариант человеческого индивидуума, и я стал подвергать его внимательному изучению.
– Вам интересна моя внешность? – спросил индивидуум.
– Да, – ответил я не смутившись, – О подобной форме эпителиальной дисплазии мне приходилось читать в книжках, но видеть это в живую….
– В принципе ничего особенного. Просто я лишен всякого волосяного
– И как это?
– Вы хотите знать, не чувствую ли я дискомфорта? Нет. Наоборот, довольно удобно. Представляете, сколько денег я экономлю, не подстригаясь, не покупая средства для бритья? Меня не тревожат проблемы с перхотью, я не страдаю от запаха пота, а по утрам мне не приходиться корпеть над укладкой волос.
– Наверное.
– А вы врач?
– Почти. Я стоматолог.
Индивидуум нахмурил отсутствующие брови.
– Зачем вы здесь?
– Мне тоже хотелось бы знать ответ на этот вопрос.
– Моя фамилия Акимыч, но многие называют меня Парикмахером.
По моим губам невольно пробежала улыбка, которую я спешно запрятал.
– Не смущайтесь, – попросил Парикмахер, – Серьезные люди, коими и являемся мы с вами, должны относиться к своим недостаткам шутя. Скажу вам по секрету, наш отдел зовется «парикмахерской у Акимыча».
– Забавно.
Наблюдая за Парикмахером, я пришел к выводу, что он неплохой парень.
– Конечно, я рад с вами побеседовать, – сказал я, – но уют вашей кунцкамеры меня совершенно не вдохновляет.
Акимыч сделал серьезную мину и распахнул папку, лежащую перед ним на столе.
– Прошу у вас прощения за своих подчиненных и за ночь, проведенную в изоляторе. Им всегда трудно сдержаться в отношении мертвецов, разъезжающих по городу.
– Каких мертвецов?
Теперь на лице Парикмахера застыло удивление, и оно было явно не наигранным.
– Так вы, что и впрямь не знали?
– О чем?
– О том, что ваши приятели Нойман и Стародуб живые мертвецы.
В моей голове в очередной раз начали путаться мысли, но я всё же спросил:
– Это еще одна шутка?
Акимыч спешно положил передо мной несколько документов из своей папки, после чего заявил:
– Здесь всё написано. Сводка разведки. Результаты двухнедельной слежки. Отчеты экспертов.
Зачитываясь изящно выведенными каракулями, я не желал им верить.
– Это подстава, – прошептал я.
– Не верите? – ответил парикмахер, – Тогда идите за мной.
Сказав это, Акимыч поднялся из-за стола и вышел в коридор. Я последовал за ним. Пройдя шагов тридцать, он постучал в дверь, на которой располагалась табличка «экспериментальная». Спустя какое-то время она отворилась, мы вошли и оказались в большом зале, посреди которого находились двое субъектов, цепями прикованных к потолку.
– Вот они, ваши друзья.
Полумрак, царивший в комнате, замедлил процесс узнавания, но, подойдя ближе, я понял, что это действительно они. Конечно, в их нынешнем состоянии узнать знакомые черты было довольно сложно, и всё же мне это удалось. При моем приближении на их лицах появился злобный оскал. С яростным ревом и слюной, стекающей по подбородку, Стародуб ринулся на меня, но цепь держала его крепко.