Персидские юмористические и сатирические рассказы

Саэди Голамхосейн

— Ну, в таком случае, пожалуйста, дайте мне ваш телефон, а я вам свой — авось когда-нибудь пригодится.

— Давайте, с удовольствием.

Такси-«люкс»

Ночью Лотфали-хан спал крепко и проснулся в отличнейшем настроении. Ласковое осеннее утро напоминало весну. Сладко зевая и потягиваясь, он несколько раз прошёлся вдоль садика и даже попытался

изобразить что-то вроде гимнастических упражнений. Потом с аппетитом позавтракал в семейном кругу и стал собираться на службу. Настроение у него было по-прежнему прекрасное: счастливые ли сны были тому причиной, хорошая ли погода — только чувствовал он себя замечательно.

Дав последние наставления жене и расцеловав детей, Лотфали-хан вышел из дому и не спеша зашагал по переулку, размышляя о том о сём. Вдруг ему вспомнилось, что он уже давненько не справлялся о делах своего старого друга Хасана-аги. Почему бы не сделать это сегодня?

Он затянулся сигаретой и взглянул на часы — семь утра. Перешёл на другую сторону, к телефонной будке, где оживлённо болтала какая-то дама, и, переминаясь с ноги на ногу, стал ждать, когда ханум закончит разговор. Через несколько минут кабина освободилась. Лотфали-хан отыскал монету в два риала, опустил её в щёлку автомата, снял трубку и набрал номер. Телефон Хасана-аги был занят. Повесив трубку на рычаг, Лотфали-хан думал вернуть монетку, но не тут-то было. Он раздражённо ударил по рычагу, но и это не помогло. С кривой улыбкой на губах он принялся искать новую монету. После долгих поисков она обнаружилась в брючном кармашке. Снова набрал номер.

— Алло,— отозвался мелодичный женский голосок.

— Хасан-ага дома?

— Кто? — недоуменно переспросила женщина.

— Хасан-ага…

— Кто это такой?

— Куда я попал, ханум?

— А какой номер ты набирал?

— Я набрал номер Хасана-аги.

— Звонят тут всякие ослы…

От негодования кровь бросилась в лицо Лотфали-хану.

— Зачем же оскорблять, ханум? — возмутился он.— Могла бы сказать, что я ошибся.

— Ты по глупости своей набрал не тот номер! Лотфали-хан резко бросил трубку.

— Дурёха невоспитанная…— пробормотал он. Покопавшись в карманах, он нашёл только десятириаловую

монету. Пришлось обратиться в ближайшую бакалейную лавку.

— Простите, ага. Можно попросить вас разменять туман двухриаловыми монетами?

— Нет! — сухо отрезал бакалейщик. Он взвешивал кусок сыра для девочки лет восьми и даже не поднял глаз на вошедшего.

Лотфали-хан толкнулся к галантерейщику, но и тут не повезло. Наконец, прохожий снизошёл к его просьбе и, взяв у Лотфали-хана туман, положил ему на ладонь пятириаловую монету и пять монеток по одному риалу.

Лотфали-хан, проводив взглядом прохожего, рассмеялся. Снова перейдя улицу, он обменял два риала у мясника на нужную ему монету и остановился на краю тротуара: из-за машин попасть на другую сторону было невозможно. Они двигались непрерывным потоком, норовя обогнать одна другую. Лотфали-хан взглянул на часы: двадцать минут восьмого. Он нерешительно

шагнул на мостовую и тут же отпрянул в испуге: прямо на него нёсся грузовик. Растерянный вид жалкого пешехода рассмешил водителя. Он высунулся из кабины и захохотал.

— Идиот! Негодяй! — проворчал Лотфали-хан ему вслед. Сжав зубы, он снова двинулся вперёд и едва не угодил под

колеса такси. Заскрежетали тормоза.

— Куда лезешь, слепой мерин? — заорал шофёр. Лотфали-хан в гневе сжал кулаки и резко обернулся, но,

увидев, что за рулём сидит здоровенный детина, счёл за благо смолчать.

В конце концов он перебрался через улицу и оказался у той же самой будки. Она была занята. Звонил мужчина. Одну за другой он бросал в щель монеты, но каждый раз его постигала неудача. Сердито хлопнув дверью, он ушёл, ворча что-то себе под нос.

Заняв его место, Лотфали-хан достал полученные у мясника два риала, но монета оказалась погнутой. Все попытки запихнуть её в автомат были тщетными. Не шла она и обратно, так крепко-застряла. Лотфали-хан ухватил её обеими руками — все напрасно. Какой-то молодой парень, открыв дверь кабины, тронул его за плечо:

— Что ты делаешь, братец? Борешься с телефоном?

— Пытаюсь вырвать у него из глотки свою монету,— не поворачивая головы, пожаловался раскрасневшийся от натуги Лотфали-хан.— Четыре риала он проглотил, но уж эту я ему не отдам.

— Ну-ка посторонись, может, у меня получится,— сказал парень, втискиваясь в будку.— Действительно… Как это ты ухитрился так запихнуть её?..

Не отвечая, Лотфали-хан вышел из будки.

— Если вытащишь — твоя… Черт с ней!

Часы уже показывали без двадцати восемь. Лотфали-хана кинуло в дрожь. «Бог мой! Я опаздываю! Сейчас уберут табель!»

Он бросился к кассе и, купив билет на автобус, встал в хвост километровой очереди. Из-за угла показался двухэтажный автобус и с надсадным стоном прополз мимо: оба его этажа были набиты битком, люди гроздьями висели на дверях. Двести пар глаз проводили его тоскливым взглядом до поворота.

Стрелки часов на руке Лотфали-хана соревновались между собою в беге. подошёл второй автобус — ещё полнее первого. Третий… четвёртый… «Нет, надо брать такси!» Лотфали-хан вышел из очереди и, пройдя чуть вперёд, поднял руку перед первой же свободной машиной.

— Не сходи с этого места до моего возвращения,— сострил шофёр.

Во втором такси уже сидели четыре пассажира.

— Вам куда, ага?

— На улицу Ираншахр.

— Это рядом, пешком дойти можно.

Такси рвануло с места, и Лотфали-хан застыл в отчаянии. Зубы у него стучали, как у больного малярией, во рту пересохло, ломило виски. От прежней радости и хорошего настроения не осталось и следа. Подобно заводной игрушке, он вертел головой, провожая глазами проносившиеся мимо такси. Наконец десятая по счету машина затормозила прямо перед ним, чуть не сбив с ног.

— Куда, ага?

— На улицу Ираншахр.

— Садись, но учти: это такси-«люкс»!..

Пальцы Лотфали-хана, взявшегося было за ручку дверцы, разжались.