Персональные демоны
Шрифт:
Я кружу по околотку, пытаясь успокоить нервы и привести в порядок мысли. У меня один приоритет — моя работа. Та самая, которую я выполнял на протяжении последних пяти тысяч лет.
Это всего лишь одна душа. Детский уровень. Так почему я не могу это сделать?
Риторический вопрос. Неважно, почему я не могу этого сделать. Важно, что не могу… причина болезненно ясна.
Фрэнни с Габриэлем. Она в безопасности. От Белиаса. И от меня.
Я врубаю стерео и проезжаю мимо дома Габриэля. Один раз. Второй. Третий. Каждый раз притормаживаю в надежде увидеть Фрэнни в окне. Я кружу по окрестностям, снова и снова проезжая
Горю больнее, чем в Огненной Бездне, но при этом тону в потоке эмоций, которые не присущи демонам.
Что сделать, чтобы их остановить?
Я не могу дышать.
Напоминаю себе, что и не должен. Но рана в груди все еще болит.
Сосредоточься.
Что теперь?
Когда я десятый раз проезжаю мимо одних и тех же домов, я знаю, как быть. Как бы меня не разрывало на части от одной мысли об этом, но я должен отступить, и пусть Белиас справляется с проблемой. Я позволил себе подойти слишком близко.
Я еще раз проезжаю мимо дома Габриэля и ощущаю боль глубоко внутри, пока поворачиваю на запад, в сторону своей квартиры. Когда окажусь там, я отправлюсь обратно в Ад и исчезну из жизни Фрэнни.
Я намеревался попасть внутрь высоких стен Ада, минуя Врата (преимущества демона Первого уровня), потому что я действительно не в том настроении, чтобы иметь дело с Хранителем. Но когда мои ноги касаются земли, я понимаю, что, бесспорно, я вне каменных стен и Врат. Не очень хороший знак.
Меня лишили привилегий.
Когда я подхожу к Вратам, их Хранитель — Минос — рассматривает меня единственным кровавым глазом, расположенным посредине длинного змеиного лица. Он сгибает свое высокое, громадное тело, чтобы лучше видеть.
— Впал у нас в немилость? — говорит он, демонстрируя свои клыки в самодовольной усмешке. Его высокий голос жалит мои барабанные перепонки, усиливая боль в голове.
Слишком усталый, чтобы спорить, я опираюсь на кованые железные ворота.
— Похоже на то.
Может, он не пустит меня? К счастью для меня. Мое нехорошее предчувствие смешивается с ожиданием на его лице, когда он отходит в сторону, чтобы дать мне пройти.
— Мы тебя ждали. Заскочу как-нибудь на Бездну навестить тебя.
— Забабахаем вечеринку. Не забудь шары, — бросаю я через плечо, проходя сквозь Врата и больше не оглядываясь.
Оказавшись внутри, первое, что я замечаю, — Ад значительно горячее, чем я помню. Это не имеет смысла: я был здесь всего три недели назад. И, кроме того, сотней градусов больше, сотней меньше… Тысячеградусная жара Ада будет ощущаться одинаково.
Может, вся эта шумиха вокруг глобального потепления имеет место быть и здесь, в недрах Земли?
Второе, на что я обращаю внимание, — я по-прежнему, поддерживаю свою человеческую форму… которая сейчас потеет. Неважно. Им все равно, какое тело бросать в Огненную Бездну.
Третье — настоящая охрана. Минос — это для показа. На самом деле, кроме пары-тройки случайных нарушителей, кто захочет проникнуть в Ад? Смешно. Нет, настоящая охрана — Ренориан и его шайка, которая держит приспешников Ада внутри. Он стоит, прислонив свое семифутовое тело к стене. Я ловлю на себе его внимательный взгляд, как только вхожу во Врата. Его красные глаза вспыхивают на золотисто-коричневом лице, плоском и жестком.
26
Рунка — разновидность древкового колющего оружия, представляющая собой фактически копье с двумя дополнительными боковыми наконечниками, меньшими, чем центральный; также иногда именуется боевыми вилами.
Я иду по Аду, слыша крики агонии и мольбы о пощаде от едва ли видимых форм, корчащихся в огне… Души проклятых.
Следящие за этим демоны радостно тыкают в случайные конечности или головы, показывающиеся в жутком пламени. Один вид этого заставляет меня чувствовать себя спокойно и уютно. Я улыбаюсь про себя, когда ощущаю острый запах паленой плоти, смешанный с запахами разложения, земли и серы. Наслаждаюсь видами, звуками и ароматами дома. На мгновение я представляю, что никогда не покидал его. Будто ничего за эти три недели не произошло.
На мгновение.
Но пока я двигаюсь в южную сторону, обходя Огненную Бездну, мое настроение резко ухудшается. Звуки, отдающиеся эхом в этих высоких стенах, различны.
Демоны, вышедшие из-под контроля или потерпевшие неудачу, по мнению руководства, кричат из глубины. И когда я иду к Огненному Озеру, я вижу каждого демона (особенно тех, которые следят за Бездной), посылающего мне злую усмешку. Ничто так не красит день жителя Ада, как приближающаяся смерть и мучения.
И тут я вижу Мархосиаса, украдкой перемещающегося в мою сторону из Бездны, мерцая своей пятнистой темно-красной кожей. Его красные глаза пылают, пока он поглаживает свой хвост и хрустит копытами, приближаясь ко мне.
Первый срабатывающий у меня инстинкт, велит бежать… не знаю почему. Я стою, не двигаясь. Мархосиас — хранитель Бездны, и он не может забрать меня, пока я не призван и не получил приговор.
Кроме того, если у демонов и есть те, кого можно назвать друзьями, у меня это Мархосиас. Сейчас он, похоже, регулирует собачий патруль, потому что за ним тащится огромная черная Адская Гончая.
— Решил, что сможешь проскочить мимо, не останавливаясь? — говорит он с усмешкой. Я делаю непроизвольный шаг назад, когда он приближается. Мало от кого (пожалуй, кроме самого Короля Люцифера) исходит столько зла, сколько от Мархосиаса.
— Надеялся.
Адская Гончая сидит рядом с ним, почти такая же высокая, как я, и сильный запах гниющего мяса пронизывает серный.
— И как давно ты тут?
— Да не очень.
— И как же ты загремел в мой список?
— Без понятия.
— Хм… — Он смотрит через Огненное Озеро на остров, на котором огромной черной массой виднеется Пандемоний. Высокие стены замка и зубчатые шпили возвышаются над всем Адом. — Единственная причина, почему ты продержался так долго, — Бехерит пытался спасти свою шкуру. — Я чувствую дрожь, пробегающую по телу, и это ошибка — демонстрация моей слабости.