Перстень Агируса
Шрифт:
Профессор решительно выпрямился и сказал Соне:
— Мисс Складовски, я попытаюсь помочь вашей маме, но сделать это я смогу только в поместье. Мы сейчас же перевезем миссис Фостер в Мейсен Мэнор.
— Да вы что? С мамой произошло что-то неладное, вы же видите — она заболела! Мне придется сейчас же вызвать скорую помощь.
— Если вы сделаете это, то больше никогда не увидите вашу маму.
— Я не понимаю..., — Соня уставилась на профессора, потом с мольбой в глазах посмотрела на
Не успела я открыть рот, как меня опередили — прозвучал голос Эллинор:
— Тебе нужно послушаться профессора Мейсена, Соня.
Я была такого же мнения:
— Да, Соня, другого выхода нет. Если кто-то и может помочь Еве, то только профессор Мейсен и Марк.
— Но я не понимаю, что случилось с мамой. Она что, пила овечью кровь? Это и правда сумасшествие какое-то!
Соня заплакала и села на землю, закрыв лицо руками. Потом девушка затихла и подозрительно посмотрела на меня.
— Энни, по телефону ты спрашивала меня о бутылке с водой. Позже я нашла ее. Она лежала под комодом и была пуста. Скажи, Энни, моя мама заболела из-за той воды? Объясни мне, как в мамину комнату попала чертова бутылка, и откуда ты об этом знаешь?
Марк пришел мне на помощь:
— Соня, все это сейчас не важно. Мы теряем время, а твоей маме нужна срочная помощь. Чем позже мы начнем, тем меньше шансов вернуть ее к нормальной жизни.... Если это вообще возможно сделать..., — добавил он тихо, отвернувшись, чтобы девушка не услышала его.
Но Соня продолжала смотреть на меня с выжидательным выражением, требуя объяснений. Мне ничего не оставалось, как переадресовать вопрос Эллинор.
— Не могла бы ты сама..., — начала я, но меня перебил профессор:
— Мисс Складовски, произошла страшная ошибка и ваша мама, по всей вероятности, случайно приняла экспериментальное лекарство, которое сейчас проходит самые первые проверки и тесты. Это препарат нового типа и его побочные эффекты очень опасны — они влияют на психику человека. Это пока все, что я могу сказать.
Альфред Мейсен снова склонился над Евой, а Марк сказал Соне:
— Должен добавить, что Энни никак не связана с этим делом. Про бутылку с экспериментальным препаратом она узнала лишь за миг до того, как позвонила тебе.
Движением глаз Марк дал мне понять, что хочет поговорить со мной наедине. Мы отошли в сторону и он объяснил:
— Не подумай, Энни, что мы с Альфредом покрываем поступки Эллинор из симпатии к ней.
— «Именно так это и выглядит», — мелькнула у меня мысль, но я не решилась ее озвучить.
— Подумай сама, любимая, можно ли рассказать Соне правдивую историю про бутылку со средством, созданным Бакли? Это означало бы раскрытие чуть ли не всех наших тайн, — Марк подумал и уточнил, — Соня — это не тот человек,
Я обернулась и увидела, что Эллинор обняла за плечи Соню Складовски, что-то внушает ей, глядя девушке в глаза и энергично кивая головой.
— Что же будет с Алексом?, — вспомнила я вслух о младшем ребенке Евы, — придется помочь Соне заботиться о братике.
— Дядя уже прояснил этот вопрос, — ответил Марк, — после похорон Джеймса Фостера родственники Евы забрали мальчика с собой в Польшу. Там он пробудет до конца летних каникул, а к началу учебного года вернется в Белдорф.
— Это хорошо.
— Пора ехать!, — громко объявил профессор, взял на руки спящую Еву и быстрым шагом пошел назад к машинам.
В лабораторном корпусе Мейсен Мэнора пришлось обустроить нечто вроде больничной палаты для миссис Фостер, которая все еще спала. Профессор подключил к ней приборы, взял кровь у нее из вены и ушел делать анализ. Марк привязал руки и ноги Евы ремнями к раме кровати.
— Зачем ты это делаешь?, — возмутилась Соня.
— На всякий случай, — неопределенно ответил молодой ученый.
— Я не согласна!, — упрямо заявила Соня и, схватив со столика ножницы, попыталась разрезать путы.
Марк, не церемонясь, отнял ножницы и отбросил их.
— Даже не думай делать этого!, — прикрикнул он на на упрямицу.
— Что же теперь будет?, — причитала вслух испуганная Соня. Она почти непрерывно плакала, а мы уже не утешали ее, сообразив, что девушка должна выплакаться и успокоиться сама.
Альфред Мейсен вернулся из лаборатории мрачный, как туча . Он едва слышно поговорил со своим племянником, после чего Марк подошел ко мне и тихо попросил:
— Милая, ты можешь выйти со мной в коридор?
Я выполнила его просьбу. Профессор, Дик, Эмили и Эллинор последовали за нами. Соня не захотела покидать комнату и осталась сидеть у изголовья Евы.
— Я не могу надолго оставлять дочь наедине с матерью, — сказал мой парень, — если верить показаниям приборов, Ева должна очнуться с минуты на минуту и боюсь, что находиться рядом с ней опасно. Поэтому надо быстро договориться кто и что будет делать.
— Я и Джереми можем остаться здесь в качестве охраны, — предложил Джек Слейтер.
— Мне нужно вернуться в Уэйкфилд, — сказала Эллинор, — доктор Бакли может хватиться меня и начать выяснять чем я занималась. Не хотелось бы говорить ему о том, что я была в Мейсен Мэноре.
И она быстро ушла, будто испарилась в воздухе.
Профессор недовольным тоном пробурчал что-то под нос. Из его неразборчивой тирады я поняла лишь слово «...проблема...».
Эми растерянно посмотрела на Дика и обратилась к Марку: