Перстень Агируса
Шрифт:
— Я хочу спросить, — Дик поднял руку, привлекая внимание, — цыганский колдун владел секретом обращения в вампиров?
— Нет, — ответил Марк, — это вышло случайно и виною тому скорпион. Ну что?, — посмотрел он вопросительно, — слушаем третью часть?
— Хорошо, господин барон, — засмеялась я, — Веттингер, Веттиндорф... Ты всегда обыгрываешь в своих именах сочетание -веттин— ?
— Да, — ответил Марк, — очень давно на этом настоял дядя, которого по сей день удручает то, что моя принадлежность к королевскому роду является скрытой. Поэтому во всех фамилиях, которыми я пользовался, присутствует корень -веттин— или -ветин-, что указывает на мою связь с королевским домом. А имя — всегда Марк. Могу перечислить некоторые мои прежние имена.
Глава 29. Душа вампира
Старик, рассказавший историю Болотной Девы, вышел меня проводить, когда я покидал замок Кулешть. На прощание он сказал:
— «Раз уж вы, господин барон, интересуетесь вампирами, то я могу назвать место, где об этом знают больше всех. Отправляйтесь отсюда по вон той дороге», — и старик указал рукой в северном направлении, — «сразу за болотами начнутся горы и вам придется идти много дней, пока не пересечете все Карпаты с юга на север. Путь этот труден — скалы, пропасти, дикие звери и кое-кто похуже... Поэтому вашей милости не мешало бы нанять в горах проводника. А как спуститесь по ту сторону Карпат, так сразу берите вправо и по пути спрашивайте людей как вам отыскать Источник Серебряного Старца».
— Извини, что перебиваю, Марк, — вставил Дикки, — но, в самом деле, почему ты путешествовал пешком, без лошади?
— Не нужна мне лошадь, — улыбнулся молодой ученый, — я быстрее двигался сам по себе, налегке. Видишь ли, я сплю часа четыре в сутки, а если нужно, то хватает и пары часов. Агирус бежит немного медленнее, чем конь, но лошадь устает раньше. К тому же, о животном пришлось бы заботиться — кормить, поить, давать отдых — путешествие мое заняло бы в два раза больше времени, будь я конным всадником. И потом — в горах есть множество мест, где лошадь не сможет пройти.
— Так ты бежал всю дорогу?
— Нет, не всю. Утром я шел, чтобы не пугать людей своей скоростью, в полдень отдыхал, готовил себе еду на костре, немного спал. До ночи снова шел быстрым шагом. А вот по ночам я бежал без перерыва, мои силы и зрение позволяют это делать.
— Спасибо, Марк, все понятно, продолжай, — сказал Дик.
— Хорошо. Я покинул Кулешть вечером и пошел указанной дорогой. Быстро миновал поля и лес. Запахло стоячей водой — передо мной расстилалась большая долина. Протекающая там речка каждую весну заливает низину, поэтому она заболочена. На горизонте высились бархатные горы, покрытые лесом, а вокруг меня поблескивали озерца с белыми лилиями и болотца, над ними тучами висели комары — местным лягушкам было обеспечено хорошее пропитание. На верхушках старых деревьев тут и там попадались огромные, широкие гнезда аистов, в которых эти красивые птицы устраивались на ночлег.
Болотистая долина оказалась живописной и я остановился, осматриваясь. Так бывает всегда — красота не отпускает. Глаза жадно вбирают ее в себя, скользя по прекрасному... да все равно чему — человеку, пейзажу, цветку и не могут насытиться созерцанием. Чтобы оторваться от любования, нужно сделать усилие, но этого не понадобилось, так как меня отвлекло странное видение.
С правой стороны, оттуда, где трясина на трясине, ко мне двигалась женская фигурка, оказавшаяся прекрасной девушкой. На ней было платье нежно-кремового цвета, собранное под грудью желтой атласной лентой — античный покрой, бывший в моде в начале девятнадцатого века. Ее каштановые волосы пышной волной спускались на открытые плечи. Приближалась она быстро, но каким-то незаметным движением — не бежала, а словно плыла по воздуху. Я протер глаза, и когда вновь посмотрел на девушку — она оказалась совсем близко — в трех шагах от меня.
Не хотелось бы говорить в восторженных и превосходных выражениях, но о той девушке иначе невозможно рассказать. Никогда в жизни я
Прелестное создание смотрело на меня с улыбкой, приоткрыв розовые губы и поблескивая белоснежными жемчужными зубками. Однако, мое спокойно-восхищенное созерцание, похоже, удивило девушку, она ожидала другой реакции. Глаза ее округлились, но улыбка продолжала играть на губах. Незаметным движением незнакомка приблизилась еще на шаг и уже потянулась ко мне руками, но тут случилось нечто странное. Она вдруг стала печальной и в ее волшебных глазах отразилась боль. Девушка покачнулась и громко застонала. А потом лицо ее посинело, стало злым, она зашипела, отдалилась на несколько футов и спросила:
— «Кто ты?».
— «Я барон Веттиндорф, Илона», — был мой ответ.
— Вы уже догадались, что мне встретился тамошний вампир — Болотная Дева, — уточнил Марк для нас, слушателей.
— «Ты такой же, как я?», — произнесла она странную фразу.
— «Что ты имеешь в виду, говоря, что я такой же как ты?», — спросил я и двинулся навстречу вампиру. Никаких чувств, подобных тем, которые испытывали герои в вампирских историях, я не ощущал — ни страха, ни трепета, ни помутнения рассудка.
Вампир не давал мне приблизиться — Болотная Дева отступала, скалась и шипя. Она исчезла так же стремительно, как и появилась.
В дверь заглянул профессор и попросил Марка выйти к нему. Мы остались втроем в зале заседаний.
— Ущипните меня кто-нибудь!, — сказала Эми, нервно посмеиваясь, — мне спокойно рассказывают про вампиров, а я спокойно слушаю и, о ужас, верю!
— Ну и что?, — ответил Дик, — я тоже верю.
— И я, — хотелось мне сказать, но я не успела, потому что в зал вернулся профессор. Следом за ним вошел и Марк. Лицо его было озабоченным, однако он ничего не стал объяснять, а сразу продолжил свой рассказ:
— За время пути к Источнику Серебряного Старца мне пришлось еще трижды повстречаться с вампирами лицом к лицу и всякий раз они убегали от меня. Но я всегда ощущал их присутствие, как-будто один из них всю дорогу следил за мной.
Когда я вспоминаю свое карпатское путешествие, то возникают такие образы: прекрасные лесистые горы с ручьями и водопадами, вековые деревья, душистые травы; деревни лепятся на крутых склонах, белые опрятные домики украшены росписью; женщины в вышитых сорочках, жилетках и юбках щебечут у колодца; под вечер из деревень несутся зажигательные звуки цымбал 56, скрипок и бандур 57, им вторит флейта пана 58, выводя мелодию громким волнующим шепотом; а в зеленом сумраке — в самой густой тени — серые глаза вампира и он не отводит взора ни на миг...
Эта дорога длиною в несколько сот миль заняла три дня. С четвертым рассветом я поднялся на холм, а когда перевалил через его верхушку, то моим глазам открылось маленькое селение, затерявшееся в карпатском предгорье — я пришел в то самое место, где жил человек, который мог бы многое объяснить. Однако, я оказался там через сто пятьдесят лет после смерти этого праведника, мыслителя и ученого. Что же я надеялся узнать?..
Мне пришло в голову поискать его последователей и, как всегда, расспросить местных жителей. Мне сказали,что Серебряный Старец назван так, потому что всю жизнь изучал свойства серебра и считал, что с его помощью можно вылечить любую рану, болезнь — и ему это удавалось. Старец с молитвами готовил различные серебряные воды, мази, пудры, соединял из с травами, кореньями, воском, медом, с грибами и с сосновыми дарами — молодыми шишками, свечками, пыльцой и так далее. Для питья и еды годилось одно, а для натирания — совсем другое. Но главным достижением Серебряного Старца местные жители считали то, что он освободил их край от расплодившихся тогда вампиров.