Перстень некроманта

Петерсон Андрей Викторович

Тень действительно не обращала на девушку ни малейшего внимания. Пока во всяком случае. Она продолжала как ни в чем не бывало заниматься своим, одной ей понятным делом, распластавшись на неровной, влажной стене подземного хода. Причем что она там делала, было абсолютно непонятно. Копошилась себе, а что и зачем — оставалось большим вопросом.

Взвесив все и решив все-таки положиться на совет Ходы, Осси тихо, бочком, по стеночке двинулась мимо, стараясь держаться от ненормальной тени как можно дальше. Жезл тем не менее не убирала и была готова в любой момент начать маленькую победоносную войну.

Шаг

за шагом, она поравнялась с тенью, которая теперь была ровно напротив — на противоположной стене. Только руку протяни… Еще шаг, и Осси стала от нее удаляться.

Тень никак не реагировала. Даже, можно сказать, голову не повернула и ухом не повела. Хотя под капюшоном и не видно было… Еще через несколько шагов стало очевидно, что войны не будет и можно расслабиться. Но расслабилась леди Кай только когда повернула за угол, а совсем успокоилась и убрала жезл только после второго поворота.

Ну что ж, встретились и разошлись, и так бывает…

Совсем немного времени спустя тоннель закончился, приведя к самой обычной, самой простой двери, за которой начиналась лестница наверх.

Лестница была винтовая, огромная — конца ей, во всяком случае, видно не было, сколько Осси ни вглядывалась, — темная, ибо об освещении тут никто не позаботился, и совершенно идиотская.

Осси стояла на дне широкого, высоченного колодца, в стены которого были вколочены здоровенные плиты, обегающие стенки гигантской спиралью, скрывающейся где-то в вышине и в темноте. Все это сильно напоминало другой колодец, по которому Осси уже спускалась в начале своего пути. Только этот был в несколько раз поболее, да вместо узенького карниза его таки сподобились оснастить ступеньками. Не очень, правда, широкими и безо всякого ограждения, а поэтому подниматься по ним следовало осторожно, ибо всего в арде от стены начинался весьма скоростной и, что характерно, совершенно неуправляемый спуск вниз. И оставалось только надеяться, что архитектурные излишества в виде ступенек пришли на замену устройствам, регулярно выплевывающим в окружающее пространство огненные шары, а не в дополнение к ним. В любом случае предстоял увлекательный подъем наверх — эдакая проверка на выносливость и волю к победе.

Перехватив поудобнее все еще спящего Тяма, Осси подошла к первой ступеньке, лежащей просто на полу, и начала восхождение.

Два светляка парили в середине колодца, а Осси кружила вокруг них, наматывая и наматывая бесконечные круги. Высокоинтеллектуальное это занятие — брести вверх по винтовой лестнице, у которой, похоже, вообще нет конца. Да еще в сумерках и с Тямом на руках! Одно радовало — никаких огненных шаров в этом колодце не летало. И никаких других — тоже. Да и вообще обижать их здесь никто не собирался. Пока во всяком случае. С другой стороны, никогда ведь не поздно… Так что расслабляться Осси себе не позволяла, в глубине души, правда, все же лелея надежду, что на этот раз обойдется без фейерверков и салютов в ее честь.

Она шагала, как автомат, выкинув из головы все мысли и сосредоточившись только на том, чтобы держать дыхание. Самым трудным, особенно в начале восхождения, было удержаться от подсчета ступенек, потому как более тупого занятия не придумать, сколько ни старайся, а угнетает это страшно. Особенно

когда числа становятся большими, а потом — очень большими.

Ноги потихонечку наливались свинцом, но пока еще переставлялись исправно, и невероятных усилий над собой делать не приходилось. Дно колодца давно уже скрылось в темноте, а конца этой лестнице все еще не было видно.

Хорошо хоть, все ступени были целы. Ничего не обваливалось, под ногами не крошилось и не шаталось. На века, что называется, строили. А поскольку заниматься акробатикой на такой высоте что-то не тянуло вовсе, то Осси была крайне благодарна неизвестным древним строителям, которые выполнили свою работу столь добросовестно, что и спустя столько лет творение их в ремонте не нуждалось.

«Хорошо идем», — заявила Хода, которой, по всей видимости, надоело молчать и захотелось общения.

— Кто идет, а кто просто так висит, — возразила Осси. — Бессмысленно.

«Что значит бессмысленно? — обиделась Хода. — Я, между прочим, охраняю твою ходьбу, так сказать. Вишу тут дозором».

— Ну-ну… Дозором, значит?

«Ну да. И готова в любой момент отразить и предотвратить…»

— Хорошо, — похвалила Осси. — Продолжай. Не мешай только. И так тяжело.

Хода обиженно замолчала.

Ноги топали и топали вверх по ступенькам. Старым, серым, местами стертым, местами влажным от сырости. Бесконечным.

Круг за кругом забиралась вверх Осси Кай. Медленно всплывали вверх светляки, отслеживая ее положение, медленно ложились под ноги очередные закрепленные в стене колодца плиты. Медленно, но неуклонно приближался конец лестницы. Во всяком случае в это хотелось верить.

«Интересно, а что сейчас тень делает?» — спросила вдруг Хода, которая, видимо, решила, что молчала до неприличия долго.

— Что? — не поняла Осси.

«Тень, которая там, в тоннеле… Что сейчас делает?» — повторила Хода.

— У тебя что, других забот нет? — разозлилась Осси. — Я сама скоро как тень стану! Что ты тогда делать будешь?

«Ты не станешь! — на полном серьезе возразила Хода. — И вообще, если устала — нечего на меня рычать, сядь и отдохни. Чего надрываться? Будто за нами кто гонится…»

Подтвердив, что никто за ними не гонится, Осси согласилась и на привал. Он не был долгим — едва восстановилось дыхание и перестали колотить молоточки в висках, Осси хлебнула тоника и поднялась.

— Пора.

«И то верно. А то сидим тут, понимаешь, рассиживаемся, как птицы на ветке, — согласилась Хода. — А какая я, к примеру, птица? Я змея, да и то… не в полном смысле… Тям — тот вообще не пойми кто, да и ты на птицу не очень похожа. Вот если бы…»

— Уймись, — оборвала разговорившуюся было Ходу Осси. — С шага сбиваешь.

«Ладно», — буркнула Хода и замолчала.

И вновь потянулись одинаковые до отчаянной тоски ступени. Они ложились под ноги, одна сменяя другую, нескончаемой серой лентой. Все это сильно напоминало бег на месте, да еще в почти полной темноте. Приятное, доложу вам, милые господа, ощущение. Вселяющее оптимизм, так сказать, и веру в светлое будущее, которое непременно наступит, едва лишь отступит и закончится тьма.

Тьма не заканчивалась, и ступеньки — тоже.

«Скажи, Осси…» — робко начала Хода.