Перстень с трезубцем
Шрифт:
– Господин граф, я приехал сюда от имени Алишер-паши, мне необходимо осмотреть твои рудники.
– Под замком моя земля, а рудники находятся на государственной территории, так что пусть твой хозяин возьмет разрешение у королевы Изабеллы, тогда я позволю тебе пройти в соляные копи.
– Граф! – возмутился Хадияр-бей, – как ты смеешь перечить приказу самого вице-визиря. По прибытию в Черный коршун, я немедленно доложу о твоей дерзости.
– Ступай с миром офицер и передай Алишер-паше, что сам Сулейман оказал благосклонность хозяину этого замка. На крайний
Хадияр-бей оказался в замешательстве, но предпринял еще одну попытку склонить графа к послушанию.
– По нашим сведениям, в районе соляных пещер прячутся опасные разбойники, которых разыскивает секретная служба Блистательной Порты. Если ты откажешься провести меня, граф я обещаю тебе крупные неприятности. Завтра я приеду сюда уже не с двадцатью воинами, а с целым войском.
– Командуй у себя в крепости, а если ты и твои солдаты сделаете, хотя бы один шаг вперед, я прикажу открыть огонь, – грозно произнес Ласло.
– Ну, смотри граф, я тебя предупредил. Клянусь Аллахом, ты умоешься кровью. Не будь я Хадияр-бей, – крикнул он с ненавистью и, вскочив на коня, стеганул его плетью. Отряд турок, поднимая клубы пыли, ускакал прочь.
Вернувшись к гостям, Михал успокоил их, кивнув миролюбиво головой.
Веселье продолжалось до поздней ночи. Жених с невестой покинули гостей, уединившись в одной из комнат замка, предназначенной теперь для семьи Ласло.
Началась их семейная жизнь, наполненная, радостью и трепетными чувствами.
Прошло два месяца, после свадебного торжества в замке. Зима пришла в Южные Карпаты, укрыв белым покрывалом землю. Постепенно замирала жизнь в окрестностях замка. В горах покрепчал мороз, там всегда холоднее. В ущельях и по пологим склонам гор, холмов продолжают сбегать мелкие речушки и ручьи, не скованные ледяным пленом. В низинах температура воздуха стоит чуть выше, потому, даже в январе часто оттаивает снег. В зимние месяцы влажность и тепло не покидают Трансильванию, так как с Атлантики дуют ветра, а со стороны степей Венгрии идет сухой поток воздуха.
Недалеко от Железной руки, на водной поверхности озера, до сих пор можно увидеть отражение облаков и прибрежных скал. Лед образовался местами и только возле берегов.
Михал, выйдя утром на крепостную стену, всматривался вдаль, туда, где расположился между горами и лесом шахтерский городок Хэди. Над крышами домов из печных труб, столбами поднимались ввысь струйки дыма.
На время зимних месяцев некоторые помещения замка не отапливались, как и главная зала, но в жилых комнатах и гостиной всегда было тепло. Возвратившись в комнату, натопленную камином, Михал ласково обнял жену, еще нежившуюся в постели. Она нежно обняла его за шею и, поцеловав в губы, спросила:
– Почему ты так рано встал?
– Мне пора, управляющий уже ждет на соляных копях. Скоро вернусь, не скучай. – Михал на прощание поцеловал Этель.
Работа на рудниках не прекращалась ни днем,
Ласло Михал понимал, что на протяжении существования его соляных копей, велась непрерывная, тайная война за право владения рудниками. Ослабь он, хотя бы на день существующее положение и охрану, копи в один миг захватят магнаты или турецкие паши. Потому приходилось порой секретно добывать разные сведения о состоянии дел дворян и османских военачальников.
В долгие зимние вечера, когда за стенами замка иногда кружил снег, и вода покрывалась тонким льдом, граф и его друг Гиорджи, сидя перед камином, играли в шахматы. Ласло любил эту стратегическую игру, она помогала ему в жизни мыслить масштабно. Еще в детстве дядюшка Ото научил его играть в шахматы и в последствие, найти равных Михалу в этой игре, было трудно.
Гиорджи и Михал часто предавались разговорам, иногда они переходили в спор и их громкие голоса были слышны далеко за пределами гостиной залы.
– Мне не нравится, какую политику ведут дворяне, – попивая вино из кубка, говорил граф, – неужели в нашем княжестве и во всей Венгрии не найдется такого предводителя, который не станет целовать сапоги Габсбургам и султану. Чего мы добились? Только перегрызлись между собой, как собаки. А властители тем временем, воспользовавшись междоусобицами, разрознили наших дворян. Вспомни Гиорджи, как рассказывал мой отец, когда в 1514 году Дьёрдь Дожа поднял народ против магнатов, ведь эти скупые толстосумы во главе с Запольяи отказались идти на войско султана.
– Не забывай Михал, что возглавлял тот крестовый поход против турок – Бакоц, этот неудавшийся кандидат на папский престол и он же в самый опасный для нас момент, приказал отменить наступление. В тот год, много твой отец отправил крестьян на войну? Мало! Никто из дворян не хотел отдавать в войско своих подневольных.
– А волнение крестьян росло, и дело дошло до серьезных стычек, а затем и до восстания. Жгли поместья и грабили замки богатых и, несмотря на сопротивление дворян, Дьёрдю Дожа при помощи монахов-францисканцев удалось убедить народ, что помещики саботируют защиту королевства и готовы в угоду магнатам передать его в руки несостоятельного короля.
– А ты сам-то Михал вспомни, как мы слушали рассказы о том, как твой отец в ущелье Дьёрдя, направил не одну сотню крестьян и рабочих, чтобы поддержать Дожа-секея. Выходит на восстание он нашел, кого отправить, а на защиту от турок мало кого послал.
– И тем самым чуть не попал в немилость королю. Вот тогда-то граф Жомбор, воспользовавшись случаем, решил оттяпать часть наших земель. Отец рассказывал, как он нагло нарушал границы угодий и устраивал незаконную охоту. Затем избил до смерти крестьянина и заявил, что граф Ласло обманом переманил его к себе.