Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)

Скотт Вальтер

ные, а государственные. Государственный закон в какой-то

мере ограничивает произвол и столкновения, но на про-

тяжении повествования видна и вся слабость органов

феодального закона как органов общественного порядка

(«слабость» шотландского короля Роберта III в этом

смысле не столько личная, сколько историческая черта,

характерная для средневековой монархии не только в

Шотландии), Средневековый закон часто основан на

«привилегии», то

есть на изъятии из всеобщего закона, и

сам гарантирует пресловутые «вольности». Произвол

феодала (например, в гл. XI, где Дуглас велит высечь без-

винную девушку-менестреля, или поведение графа Марча,

который, не добившись справедливости при дворе, объяв-

ляет своему сопернику войну), основан на феодальных

привилегиях и приводит к непрестанным междоусобицам,

возвещающим неизбежный упадок феодального строя.

Насильственная смерть герцога Ротсея исторически

знаменательна не менее, чем гибель клана Кухил, – оба эти

события, кстати, являются реальным зерном сюжета

«Пертской красавицы» и заимствованы у летописца XIV

века Фордуна.

Третий круг действующих лиц (перчаточник Гловер,

оружейник Гоу и другие) еще связан с феодальным строем,

Скотт изображает средневековый город как пока еще сла-

бое (наиболее крупные города Шотландии – Глазго и Перт

– насчитывали в XIV веке около 2000 жителей), но все

более самостоятельное звено феодальною общества. Го-

рожанам приходится держаться сообща, сплоченность от-

личает их от враждующих рыцарей. Мы видим, как крепнет

у горожан вера в себя и чувство собственного достоинства.

Действие в «Пертской красавице» не выходит за пределы

стычек горожан с дворянами, но эти схватки уже вызывают

тревогу у членов королевского совета в связи с недавними

событиями в Англии (народное восстание Уота Тайлера

1381 г.). И когда в конце романа Дуглас выражает удив-

ление, что «мужик отклоняет рыцарское звание, а горо-

жанин – награду из рук графа», становится ясно, что в этом

обществе складывается новая сила.

Духовная жизнь средневековья – и прежде всего рели-

гиозная – также показана в движении. Еще живучи в

Шотландии остатки верований дохристианского прошлого

(празднование Валентинова дня у горожан и особенно ве-

рования горцев, связанные с магическими представле-

ниями древнего рода). Основную силу в религиозной

жизни теперь, однако, составляет средневековое католи-

чество, изображенное во всем могуществе как в верхах

общества (сцена исповеди короля), так и в низах (богатого

горожанина принуждают дать согласие на пострижение

единственной

дочери, дабы его состояние перешло к мо-

настырю). Но рядом с недавно возникшим для борьбы с

ересями орденом доминиканцев мы уже слышим голоса

проповедников начинающейся Реформации (отца Кли-

мента, подозреваемого в связях с лоллардами и с Джоном

Боллом, вдохновителем восстания Уота Тайлера). Учени-

цей отца Климента является главная героиня романа.

Впрочем, именно этот «безупречный» положительный

образ, как часто у Вальтера Скотта, наиболее бледен и как

бы перенесен из другой эпохи. Но бесцветность главного

героя – своеобразный художественный прием на фоне этой

«безупречности» резче выделяется исторический «коло-

рит» в характерах остальных образов.

В любовной фабуле романа столкновение трех Миров

подчеркнуто тем, что любви героини добиваются три пре-

тендента: вождь клана, наследник феодального престола и

простой кузнец. С самого начала завязывается узел всей

интриги, которая, начиная с домашней ссоры между Ко-

нахаром и Гоу и попытки Ротсея проникнуть ночью в дом

героини, постепенно разрастаясь, вливаясь в борьбу кланов

и междоусобицы феодалов, выходит на политическую

арену в двух событиях шотландской истории, заимство-

ванных из летописи. При этом обнажаются обреченность

патриархального рода и слабость королевской власти, и

символически выглядит победа горожанина Гоу над его

могущественным соперником. Скотт обнаруживает заме-

чательное искусство в подобном «разрастании» вымыш-

ленного сюжета частной жизни, в его перерастании в ис-

торическое событие. Политическая история при этом лишь

венчает сюжет романа, а не составляет его основу. «Роман

отказывается от изложения исторических фактов и берет их

только в связи с частным событием, но через это он разо-

блачает… изнанку исторических фактов» (Белинский).

В основе исторического романа, созданного Скоттом,

лежит картина жизни эпохи, сведенная к одному моменту в

истории нации, освещающему и ее прошлое и ее будущее.

Отсюда и «драматизм» действия, в отличие от биографи-

ческой формы романа XVIII века, обычно – повествования

о всей жизни гeроя, начиная с его рождения и детства. Как

и в драме, действие в романе сжато во времени и охваты-

вает события не десятилетий, а нескольких недель В

«Пертской красавице» большая часть фабулы связана с

Валентиновым днем, а заключительная часть – после не-