Пертурабо: Молот Олимпии
Шрифт:
Но Пертурабо не слышал. Слова сестры тонули в биении крови в ушах. Темное бешенство овладело им.
— Пертурабо! — закричала Каллифона.
Брат наконец посмотрел на нее, но увидев перекошенное от злости лицо, девушка отпрянула. Лишь тогда он постепенно начал приходить в себя. В его руке горло обмякшего убийцы превратилось в кровавую массу. Пальцы гиганта так глубоко погрузились в шею жертвы, что обхватили позвоночник.
Пертурабо отпустил мертвеца.
— Я… Извини меня, — пробормотал он, тяжело сглотнув. — Эта опасность для
— Теперь мы не узнаем, кто их послал, — произнесла Каллифона.
— По крайней мере, не сейчас, — согласился великан. — Это мог быть кто угодно. Даммекос, твой брат…
— Пертурабо! — воскликнула девушка, шокированная его словами. — Что ты говоришь?
— Но ведь скрывать внутренний излом за железным фасадом — это же так по-олимпийски, разве нет? Твой брат мог воспользоваться тобой, чтобы добраться до меня. Ты знаешь, он на такое способен.
— Доказательств нет, а бросаться подобными обвинениями слишком, даже для тебя. Отец? Как ты вообще мог подумать о таком?
Пертурабо отвел глаза в сторону.
— Кто заказал это покушение — не так и важно. Разве ты не видишь? Игрищам сатрапов и тиранов нужно положить конец. Подлинный мир наступит лишь тогда, когда наш мир станет единым.
— И чем ты собрался этого добиваться? Силой и предательством?
Он окинул взглядом тела убийц.
— Предательству твой народ научил меня сполна. Только войной можно покончить со всеми войнами и принести на Олимпию мир.
— О, брат мой… — прошептала Каллифона. — Боюсь, война найдет тебя везде, где бы ты ни был.
— Они не сдадутся, и ты это знаешь, Пертурабо, — сказал Мильтиад.
Губы чуть разошлись, и великан недовольно выдохнул, а рука его сжалась на эфесе меча.
— Используй мой титул — полководец Лохоса.
— Серьезно? Да ладно! Мы же знаем друг друга с того дня, когда я вытянул тебя с того утеса.
Двое воинов стояли на краю высокого обрыва и смотрели на Кардикронский проход — единственный и надежно защищенный путь в Сводчатый Город. Перекрытая шестью стенами, каждая из которых вздымалась на сотни метров ввысь, эта дорога вела к воротам Кардиса, обители тирана Кардикоры. В окружении помощников они наблюдали, как рокочущие танки приближаются к первой линии обороны. Пертурабо взглянул на своего заместителя, и тяжелые пластины его грузного осадного доспеха заскрежетали при движении.
— Во-первых, мне помнится, я сам взобрался на тот утес, — твердо сказал он. — А во-вторых, опцион, ты теперь солдат моей армии и будешь обращаться ко мне по званию.
Мильтиад угрюмо повел челюстью и сплюнул. Годы брали свое. Раньше присутствие Пертурабо нагоняло на него тревогу, но со временем это чувство улетучилось. Он больше не боялся удивительного гиганта — впрочем, в его возрасте даже смерть уже не пугала.
— Вам больше не нужно подниматься на каждую гору самому, полководец, — демонстративно
— Я могу рассчитывать только на себя. В жизни ни в чем нельзя быть уверенным, кроме собственной силы. Полагайся я на других, как они сами смогут положиться на меня? Я более совершенен и обязан поддерживать вас. Так что да, я должен подниматься на каждую гору сам.
— Но это уже делают другие. — Мильтиад указал на танки — черные пятна на ослепительно-белом полотне залитой солнцем дороги. — Все они — твои солдаты. Ни один, даже самый высокий, пик не стоит обособленно, а является частью горной цепи. То же самое и с людьми. Каким бы гениальным ты ни был, Пертурабо, тебе не возвести все крепости только своими руками.
— Я не такой, как другие люди, — напомнил полководец и вновь сосредоточился на танках.
Они уже почти достигли Стража Кардиса — гигантской, ощетинившейся орудиями барабанной башни в конце первой стены.
Между двумя мужчинами на мгновение воцарилось молчание.
— Кроме того, — добавил он, — я могу назвать тебе три одиночных пика только на этом континенте.
Мильтиад оскалился.
— Вот только не надо буквоедства! Ты понимаешь, о чем я. Тебе всегда придется полагаться на кого-то. Тот же Кардис ты не сможешь взять в одиночку… если вообще сможешь.
— Смогу и сделаю, — твердо сказал великан.
Танки наступали двумя шеренгами. Дальнобойные батареи Стража пыхнули дымом, а в следующую секунду звуки их выстрелов долетели до Пертурабо и Мильтиада — тихие, похожие на кашель хлопки, переросшие в гулкий грохот.
На дороге, всего в нескольких метрах от ведущих машин, взметнулись фонтаны земли, но движение продолжилось без единой запинки.
— Пристрелялись они неплохо, — заметил опцион. — Практики у них было с лихвой. А мы можем похвастаться тем же? Крепко достанется твоим расчудесным кораблям.
— Ты даже не допускаешь, что я мог знать об этом и подготовиться…
— В смысле?
— Металл качественнее. Защита толще. Двигатели мощнее. Сам скоро поймешь, — ответил Пертурабо и сощурил глаза.
Один из танков получил прямой удар, но как ни в чем не бывало поехал дальше, а беспомощное пламя лишь оползало с бронированного корпуса. Полководец коротко кивнул своему вестовому. Тот, вытянувшись по стойке смирно у края утеса, поднял два флажка.
На склоне под ними разорвался снаряд.
— Они увидели нас, — констатировал Мильтиад.
— Это еще не значит, что смогут попасть, — огрызнулся Пертурабо.
Постоянное ворчание подчиненного ему уже надоело.
Вестовой передал команду четкими и резкими движениями флажков. Ткань трепетала под порывами холодного горного ветра. Несколько мгновений спустя по ущелью прокатилось эхо далекого грома артиллерии. Просвистев в воздухе, снаряды обрушились на бока Стража, огненными вихрями раздирая стены величественной башни, но орудия защитников продолжали обстреливать приближающиеся вражеские машины.