Пертурбации и козни
Шрифт:
— Мастерскую? — Недоуменно вытаращил на меня глаза Терёхин. — И где эта самая мастерская находится?
На что я с ехидной улыбочкой на устах ответил:
— Вот ты её и построишь в первую очередь, рядом со здешним рудником, чтобы далеко сырье не возить, ну и чтобы подальше от города, дабы избежать любопытных взглядов. Строительство нового Баргузина и заводов начнется не раньше конца следующей весны, так что наша задача накопить как можно больше серебра за оставшиеся полгода, чтобы хватило на наем работников и закупку в Поднебесной необходимого количества строительных материалов. А пока на месте будущего города и производственных сооружений будет работать десяток бригад геологов и топографов, чтобы к началу строительства
Я хотел еще много чего сказать своему заму, но тут зазвонил мобильный телефон. Если письменные послания обрабатывает Николай, общаться голосом или по видеосвязи с абонентами я предпочитаю лично.
На этот раз со мной желал поговорить Кузенков Прохор Ксенофонтович личный секретарь покойного Льва Григорьевича Засекина, ну тот, которого я для себя окрестил «Овсянка».
Стоит отметить, что о гибели князя я узнал одним из первых от Николая, благодаря осуществляемому Искином сетевому мониторингу в онлайн режиме.
Выдвинутая полицией версия о причастности к гибели патриарха организованной подпольной группировкой недовольных поляков меня изрядно позабавила. Скорее всего, кому-то из моих родственников надоело находиться под властью «замшелого самодура», вот и решили от него избавиться. А чтобы окончательно запутать следы преступления, довольно ловко разыграли «польскую карту».
Тут уж к бабке-гадалке не ходи, достаточно иметь трезвую голову на плечах и быть в курсе кое-каких замыслов патриарха. Например, во время одного из наших последних разговоров он мельком упомянул, что планирует перевести все родовые ветви на самоокупаемость. Иными словами, заставить «шевелить булками» многочисленных дармоедов, привыкших не ограничиваться в расходах на себя-любимых и брать для этого деньги из клановой казны. Чем не причина?
Также не исключено, что первому претенденту на главенство в роде банально надоело ждать, когда Лев Григорьевич наконец-то отправится на очередное перерождение, и он решил избавиться от старика, чтобы самому занять его место. Интересно, кто там у нас официальный наследник? Информация закрытая. Об этом было известно только деду, а также его личному душеприказчику Феклистову Николаю Ильичу, владельцу юридической конторы «Феклистов сотоварищи». А вот тут я не исключаю утечку, все-таки и Лев Григорьевич и Николай Ильич не в вакууме существовали, то есть в подготовке завещания участвовали другие люди, так что будущий глава рода вполне может быть осведомлен о том, что именно он является первым претендентом на пост патриарха.
Разумеется, изображать комиссара Мегрэ или Шерлока Холмса я не собираюсь. И вообще, хочу заниматься исключительно своими делами на принадлежащей мне земле, а кто займет место будущего главы рода Засекиных меня мало интересует, лишь бы соблюдал все достигнутые ранее между мной и Львом Григоровичем договоренности. Оно хоть все тщательно задокументировано и официально оформлено на бумаге, я не удивлюсь, если новый владыка попытается отжать у меня доходы от новых производств. Ничего, я вполне готов к чему-то подобному и забрать то, что по праву принадлежит мне никому не позволю.
Ну всё, не стану больше делать самому себе нервы. Еще ничего не определено с персоналией наследника, а я уже начинаю мысленно настраивать себя на возможное противостояние.
На экране моего коммуникатора Прохор Ксенофонтович выглядел крайне паршиво. Похудел, осунулся,
— Иван Игнатович, — заговорил он негромким голосом, полным натурального трагизма, — вам, как главе одной из официальных ветвей рода Засекиных, надлежит присутствовать при оглашении завещания покойного Льва Григорьевича, которое состоится в следующую среду в шестнадцать ноль-ноль в трапезной главной подмосковной резиденции. Настоятельная просьба непременно там присутствовать, в противном случае, будущий глава рода вправе инициировать процедуру лишения вас княжеского звания.
Известил и тут же пропал с экрана, оставив меня в полнейшем недоумении. Вообще-то, я бы с радостью никуда не поехал. Что мне до Засекиных? Своих дел по горло. Однако давать повод своим новоявленным родственничкам избавиться от князя Засекина-Силаева я не собираюсь. Чуйка мне упорно нашептывает, что, не явись я на этот шабаш, меня под благовидным предлогом лишат дворянского достоинства хотя бы для того, чтобы не выплачивать законный процент от доходов уже запущенных инновационных производств. Лишись я княжеского титула, патриарх рода вправе послать меня в долгое романтическое путешествие сексуального характера, мол, знать тебя не знаем, ведать не ведаем, кто ты такой, поэтому шиш тебе с маслом и, вообще, катись колбаской и навсегда забудь дорожку в клан Засекиных, соответственно, к засекинскимому баблу. Вот такой текущий расклад после анализа существующей ситуации выдал Николай, и эти его умозаключения не стали для меня чем-то неожиданным. То, что я что-то типа бельма в глазу для Засекиных — факт. Значит, избавиться от еще одного нахлебника для них первоочередная задача. А до того, что этот «нахлебничек» уже принес в казну княжеского рода миллиарды, никому и дела нет.
Так что, мне пришлось переложить все дела на плечи Терёхина и в экстренном порядке лететь в Иркутск на одном из доставшихся мне в наследство вертолетов, хранившихся в большом металлическом ангаре. При авиапарке официально числятся четверо техников, три пилота и парочка сторожей.
Винтокрылых машин оказалось две: большой грузовой «Кондор» и пассажирский «Шмель». Во времена правления Астрахановых на «Кондоре» переправляли в Иркутск клетки с отловленными в Пустошах монстрами, а оттуда на арендованном самолете их перевозили сначала в Москву, затем наземным транспортом в подмосковное Новомихайловское. «Шмель» обычно использовался для нужд графского семейства, а в отсутствие Астрахановых обслуживал здешнюю управленческую братию.
Сразу после смены власти в городе, я поговорил с пилотами, технарями и охранниками и предложил им и дальше исполнять обязанности по обслуживанию и эксплуатации воздушного транспорта на значительно лучших условиях. Так что, оба борта поддерживаются в рабочем состоянии и всегда готовы доставить какой-нибудь груз, в том числе и меня в любую точку Иркутской губернии. Разумеется, лететь в Москву на вертолете не собираюсь, поскольку что в той, что в этой реальности предпочитаю путешествовать на дальние дистанции в комфортных условиях широкофюзеляжных сверхзвуковых пассажирских лайнеров.
К девяти вечера того же дня «Шмель» доставил меня в иркутский аэропорт, а в двадцать три тридцать, я уже с интересом разглядывал в иллюминатор ярко расцвеченную электрическими огнями столицу Прибайкальского края Российской Империи. Впечатляет, скажу вам. Черное зеркало могучей Ангары на фоне снежного покрова. Усыпанное яркими звездами небо. Красотища неописуемая любовался бы бесконечно.
Однако всё хорошее в нашей жизни как-то очень быстро заканчивается. Наш борт достиг стратосферы, а с высоты двух с половиной десятков километров толком ничего и не видно, кроме звезд, разумеется, и редких серебристых облаков подсвеченных полоской терминатора.